Мировой заговор против России
Шрифт:
Тухачевский отработал на этих играх удар Германии по Белоруссии со стороны Польши, убедился, что подобный вариант развития событий приведет к быстрому разгрому РККА, и после этого еще более усердно продолжал убеждать военное и политическое руководство страны, настаивая на том, что данное направление удара Германии является нереальным.
И, находясь уже на Лубянке, Тухачевский в своих показаниях, в «Плане поражения в войне» продолжал утверждать и доказывать, что Белорусское направление для Германии является фантастикой, не отвечает целям Гитлера, и ждать нападения через Белоруссию не стоит. Только через Прибалтику, в которой сильны пронемецкие настроения, и через Украину, интересующую
Согласно прозорливости Тухачевского командующий ЗапОВО Д.Г. Павлов также не ждал Гитлера большими силами. Как и начальник Генерального штаба Красной армии в июне 41-го Г.К. Жуков. Потом постоянно заявлявший в своих воспоминаниях, одобренных в ЦК КПСС, что именно Сталин и заставил генералов и его лично считать именно Украинское направление главным в нападении Германии.
Получается, Тухачевского за подобные предложения Сталин к стенке поставил, а потом пожалел, что погорячился с расстрелом гениального маршала, и заставил Мерецковых-Жуковых через три года считать Украинское направление главным?!
Тухачевский, даже находясь в камере, написал свое военно-политическое завещание, и его верный ученик Г.К. Жуков его успешно исполнил. А потом в своих воспоминаниях маршал
Победы еще и написал о том, какой замечательный стратег был расстрелянный маршал-механизатор. И восторженных слов не пожалел для друга: «В М.Н. Тухачевском чувствовался гигант военной мысли, звезда первой величины в плеяде военных нашей Родины». («Воспоминания и размышления», М., 1969 г., с. 116) Впрочем, Г.К. Жуков обо всех расстрелянных маршалах отзывается с большой любовью.
(Примечание: При этом у Жукова можно прочитать такие высказывания о «гигантах военной мысли»: «Некоторые военные деятели даже думали свести пушечную артиллерию к универсальным и полууниверсалъным пушкам. ЦК ВКП(б) обратил внимание на ошибочность этой тенденции, наметил правильное соотношение между пушечной и гаубичной артиллерией. С конца 1937 года несколько крупных машиностроительных заводов переводятся на производство новой артиллерийской техники, а мощности действующих заводов значительно увеличиваются.… С конца 1937 года создается 152-мм гаубица-пушка и совершенствуется 122-мм пушка, в 1938 году появляется 122-мм гаубица..» (там же, с.143, 144) Интересное в стране было «ЦК ВКП(б)», которое оказывается лучше начальника вооружения РККА разбиралось в том, какое артиллерийское вооружение необходимо в армии. «Задолго до войны очень способным конструктором Шавыриным были созданы минометы калибра 82 и 120 миллиметров. Подлинное оснащение армии минометным оружием произошло позднее.» (там же, с. 144). Если кто не понял, «ЦК ВКП(б)» — это Сталин.)
На штабных играх в апреле 1936 года будущие жертвы сталинских репрессий просчитывали «как лучше подставить советские войска под скорый разгром германским вермахтом! Для чего четко определили и формулу поражения — чем круче переакцентировка усилий по направлениям (в смысле — кривозеркальном по отношению к истинным направлениям грядущего удара гитлеровцев, особенно главного направления), чем выше уровень задач и исполнителей безумно преступной идеи немедленного встречно-лобового вторжения/контрблицкрига, тем выше, шире и катастрофичнее масштабы поражения и разгрома войск Первого стратегического эшелона именно в начальный период войны!» (А.Б. Мартиросян).
Ведь дальнейшее размещение наших войск на Украине (во Львовском выступе) и севернее Бреста (в
Говоря о тупости или о гениальности М.Н. Тухачевского, также можно рассмотреть и то, что Тухачевский в 1936 году высказал предположение о том, что Гитлеру придется выставить против СССР до 200 дивизий. Это приводит в восторг его поклонников сегодня — великий стратег предвидел, что в июне 41-го Германия выставит против России 200 дивизий! Но это простой расчет для любого генштабиста на уровне майора, который делается, исходя из реальных возможностей страны, ее человеческих и экономических ресурсов.
СССР на 1 сентября 1937 года имел по официальным данным население в 163,77 миллиона граждан. Максимальный мобилизационный ресурс любой страны составляет примерно 10 % от мужчин призывного возраста, около 7,5 миллиона солдат. Для того чтобы Германия могла на равных воевать против СССР, ей необходимо примерно такое же количество солдат для вступления в войну, но лучше, чтоб было больше.
К июню 41-го перед нападением на Россию вермахт насчитывал свыше 7,24 миллиона человек во всей Европе против РККА в 5,7 миллиона по всему СССР. В 1936 году Германия еще не имела такого ресурса, в СССР уже могли выставить около 7 миллионов штыков, но Германия могла рассчитывать только на 3,5 миллиона солдат.
Эту проблему Германия решила позже только за счет присоединения к ней Австрии, судетских немцев, союзников в лице Венгрии, Румынии и других отбросов Европы в лице голубых дивизий и прочих добровольцев из разных народов и наций, вплоть до евреев в рядах вермахта.
Тухачевский был и не идиот, но и не сильно гениальный человек. Грамотный был маршал. Если бы еще и не лез в большую политику со своими амбициями, то был бы вполне достойный полководец. И возможно, смог бы стать маршалом Победы в 1945 году, если бы занимался не военными переворотами, а Родине служил, как Шапошниковы. И не пришлось бы Тухачевскому писать: «Показания о вредительской работе будут изложены мною дополнительно». Которые до сих пор недоступны исследователям.
Но говоря о Тухачевском, стоит повториться и сказать о таких его предложениях по началу войны, после которых СССР однозначно «победил» бы Гитлера в пару недель — о «мощных фланговых ударах», об «операциях вторжения». Которые претворял в жизнь уже его верный ученик, генерал армии Г.К. Жуков с наркомом обороны СССР С.К. Тимошенко 23 июня 1941 года.
Еще в 1937 году М. Тухачевский фантазировал об этих планах начала войны: «Уборевич указывает на то, что ВРЕДИТЕЛЬСТВОМ ЯВЛЯЮТСЯ ОПЕРАЦИИ ВТОРЖЕНИЯ , если они имеют разрыв по времени с окончанием сосредоточения главных сил».
Уборевич вполне здраво рассуждал, что нельзя бросать на врага части вторжения, если не имеешь в тылу приведенных в полную боевую готовность и развернутых до штатов военного времени резервов (главных сил) на всякий случай.
Но Тухачевский так не считал: «Это неправильное, ошибочное заключение. Операции вторжения именно потому и принимаются, что запаздывает стратегическое сосредоточение и его надо обеспечить заблаговременным вторжением . В зависимости от успехов сосредоточения на том или другом фронте части армий вторжения могут быть поддержаны соединениями из состава главных сил и смогут обеспечить этим последним более удобные рубежи развертывания».