Мировоззрение, естествознание, теология

Скибицкий Марк Михайлович

Суть всех этих писаний в конечном счете сводилась к тому, чтобы зачислить подавляющее большинство естествоиспытателей в число апологетов религии.

Анализ изданий упомянутых авторов позволяет выявить применяемые ими методы фальсификации мировоззрения выдающихся естествоиспытателей-материалистов; они сводятся к игнорированию объективного содержания их мировоззрения, интерпретации в религиозном духе их взглядов в целом на основе отдельных вырванных из контекста высказываний, к тенденциозному составлению и истолкованию анкет опроса ученых, интервью с ними и т. д.

Фидеисты хватаются за все терминологические неточности, неясности в высказываниях выдающихся ученых, за нечеткое использование ими философских понятий, усиленно ссылаются на те места в трудах естествоиспытателей, где упоминаются «бог»,

«религия», «красота», «истина», «гармония» и т. п., уклоняясь при этом от анализа того, какое реальное содержание вкладывается учеными в эти термины.

В нашей литературе уже давалась критика различного рода теологических фальсификаций мировоззрения естествоиспытателей [241] . Но в последние годы, приблизительно с середины 70-х годов, появился ряд новых фидеистских публикаций, в которых используются более наукообразные, утонченные методы превратной интерпретации мировоззрения выдающихся ученых.

241

См.: Андреев Б.В. Иван Петрович Павлов и религия. М.-Л., 1964; Ученые против религии М, 1964; Естествоиспытатели и атеизм М., 1973; Сухов А.Д. Естествоиспытатели и религия. М., 1975.

Примером новейшей эксплуатации в пользу фидеизма этой темы может служить книга Э.X. Хирша «Конец всех доказательств бытия бога? Естествоиспытатели отвечают на религиозные вопросы». В ней, по утверждению автора, осмысливаются его беседы с крупными немецкими учеными-физиками (В. Гейзенбергом, М. Эйгеном и другими). Таким путем автор стремится придать достоверность и убедительность материалу своей книги. По ходу изложения он касается и отношения к религии М. Планка и А. Эйнштейна. Работа Хирша носит полемический характер, она, в частности, направлена против положения, выдвинутого марксистом из ГДР О. Клором, что у естествоиспытателей, даже если они считают себя верующими, нет налицо гармонии между научными взглядами и религиозными представлениями [242] .

242

Hirsch E.Ch. Das Ende aller Gottesbeweise? Naturwissenschaftler Antworten auf religiose Frage. Hamburg, 1975, S. 29.

Суть методов Хирша сводится то к наукообразной фальсификации взглядов одних ученых, то к сознательной терминологической путанице при изложении взглядов других, то к замалчиванию некоторых неприемлемых для фидеизма сторон в мировоззрении третьих.

Так, он объявляет верующим М. Планка, который категорически заявлял, что он не верит «в какого-то личного бога, не говоря уже о христианском боге». Что же касается А. Эйнштейна, то Хирш видит явные трудности для объявления его верующим. Материализм Эйнштейна, его открытая критика идей бога, посмертного воздаяния, бессмертия души общеизвестны. И все же Хирш пытается при удобном случае приписать ему потребность в использовании идеи бога в своем научном творчестве, чтобы поставить под сомнение прочность его стихийно-материалистических взглядов.

Особенно большое внимание уделяют теологи в настоящее время превратной интерпретации мировоззрения двух гигантов науки: А. Эйнштейна, чей 100-летний юбилей со дня рождения отмечался в 1979 г., и Ч. Дарвина, 100-летие со дня смерти которого было отмечено в 1982 г. Вокруг их философских взглядов идет ожесточенная идеологическая борьба, в которой фидеисты используют новые, утонченные методы фальсификации мировоззрения великих естествоиспытателей.

Нуждался ли в боге творец «Происхождения видов»?

21 сентября 1871 г. Чарлз Дарвин писал своему ближайшему другу и сподвижнику Томасу Гексли, именовавшему себя «бульдогом Дарвина»: «Будет еще продолжительная борьба и после того, как мы умрем и исчезнем» [243] . Это предвидение великого ученого, как и многие другие, оказалось пророческим.

Наступил

второй век бессмертия Дарвина, но борьба вокруг созданного им учения не утихает. Наоборот, как показывает последнее десятилетие, она разгорается с новой, невиданной по своей интенсивности и беспощадности силой. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что «ни одна другая научная теория, за исключением марксизма, не была предметом такой продолжительной и такой ожесточенной борьбы, как дарвинизм» [244] .

243

Цит. по: Гурев Г.Л. Чарлз Дарвин и атеизм. Л., 1975, с. 79.

244

Ирибаджаков Н. Дарвиновская революция в биологии и ее философские аспекты. — Коммунист, 1982, № 15, с. 41.

Как и раньше, против дарвиновского учения ополчается вся политическая реакция, особенно в США. По-прежнему религиозные мракобесы и богословствующие ученые пытаются любыми средствами сокрушить дарвинизм: подорвать к нему доверие, поставив под сомнение его научность, либо удушить его в своих объятиях, выхолостив из учения о биологической эволюции его материалистическое содержание.

Эта беспощадная борьба против дарвинизма воочию показывает, что и ныне все реакционные силы видят в нем своего смертельного врага. Что же, такое положение дела вполне закономерно. Дарвинизм — действительно открытый и непримиримый враг всякого религиозного мракобесия, мистики и идеализма.

В настоящее время наряду с прямыми атаками на дарвинизм открытых обскурантов усиливаются попытки создания различного рода утонченных, изощренных фальсификаций, предпринимаемых представителями «культурного» фидеизма. Их классическим примером можно с полным правом считать увидевшую свет несколько лет назад книгу «Чарлз Дарвин и проблема творения», написанную Н. Джилзпаем, профессором университета штата Джорджия (США).

Он не идет по пути тех апологетов религии, которые, используя различные вымыслы, всячески раздувают версию об обращении Дарвина к вере в последние годы его жизни [245] . Американский профессор, этот «культурный» фидеист, претендует на другое: на создание научной концепции, которая дала бы «новое» и «истинное» истолкование отношения великого естествоиспытателя к религии.

245

См.: Слоун П. Миф о Дарвине. — Наука и религия, 1960, № 4.

Джилзпай заявляет, что он вдохновляется трудами современного французского историка культуры и философа М. Фуко и современного американского историка и философа науки Т. Куна. У Фуко Джилзпай берет на вооружение понятие «эпистема», обозначающее меняющиеся в ходе истории теоретические предпосылки познания, которыми сознательно или бессознательно пользуются ученые. У Куна американский профессор заимствует понятие «парадигма», обозначающее модель научной деятельности, принятую в качестве образца решения исследовательских задач.

Вооружившись понятийным аппаратом современного науковедения, который он собирается применять «недогматически» (читай: в фидеистском духе), Джилзпай объявляет себя борцом против «необоснованной» модернизации дарвинизма, «неисторического» подхода к оценке мировоззрения его творца.

Концепция Джилзпая в своих основных чертах состоит в следующем. Корни критического отношения Дарвина к религии не следует искать в его научном творчестве. Они кроются главным образом в исторических обстоятельствах. Прежде всего в традициях семейного окружения — ведь его дед, отец и брат были людьми свободомыслящими. Поскольку ко времени Дарвина конфликт между научным и религиозным мировоззрением был в основном исчерпан, дарвиновское учение складывалось, по мнению Джилзпая, полемически против библейского буквализма, и только против него, потому что перед наукой еще стояла задача достижения «интеллектуальной автономии».