Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Дикарь. Книга 1. Игры на выживание
Шрифт:
– Да брось шутить, не смешно ни разу!
Вместо ответа лейтенант просто молча протянул свой бинокль и направил его туда, где лежали трупы гнавшихся за Егором тварей. Отрегулировав резкость, Егор обнаружил, что в некоторых из мутантов и впрямь угадывались человеческие черты, разве что морды претерпели ряд изменений, слегка изменился челюстной аппарат, мышцы на ногах увеличились. Да что там, на некоторых даже остатки истрепавшейся и грязной до неузнаваемости одежды сохранились. От этой картины резко подурнело.
– У меня со вчерашнего дня голова болит, сухость во рту и слабость по всему телу. Думаешь, мы все в такое… в таких обратимся?
И тут стало понятно, отчего
– А власти чего?
– Да что власти – согнали всех военных и ментов, до кого смогли дотянуться, типа вот как нас, на патрулирование и контроль территорий: военных на МКАД по ключевым точкам, полицию на улицы. Росгвардию и спецуру на второй периметр по Садовому кольцу раскидали. Это уже под утро. Ночью непонятного много стало происходить, мирняк обращаться начал, силовики сильно пострадали. По рации наши передают, что такая херня с обращением как у нас по всем направлениям. Здесь, за МКАДом, пока относительно спокойно, но ребята по рации говорят, что в городе обратившихся уже натуральные толпы ходят. Но зато в центре серьезных тварей пока нет, только кто из местных обратился, а они слабые и медлительные, сам, наверное, видел. Серьезные уроды вроде тех, что мы с твоего хвоста сбросили, как видно, с окраин лезут, причем, исключительно с северо-восточного направления, вот мы их и отстреливаем. Утром, когда массовое обращение поперло, сверху приказ пришел: обращенных в расход ради предотвращения распространении эпидемии. Сказали, типа не летальными способами локализовать угрозу выйдет ценой слишком больших потерь. Сволочи.
Он со злостью сплюнул на асфальт.
– У меня в «урале» семь моих бойцов урчат. И еще три «двухсотых», пока мы чухнули что к чему. И мне теперь своих ребят стрелять? Так что ли?
Ему стало искренне жаль, этого молодого, в общем-то, парня. Одно дело прикончить «ходячего», вылупившегося из незнакомого человека, как было у Егора, и совсем другое – прикончить того, с кем ты вместе съел пуд соли.
– Я про такое только в книжках читал, да в фильмах видел. У кого такое оружие может быть? Штаты, Китай? Сам как считаешь?
– Да хрен там без бутылки разберешься. Знаешь, что самое удивительное во всей этой ситуации?
– Ну, давай, порази мою расшатанную психику.
– Я разведку отправлял в пригород. За Балашихой нет больше ни хрена. Люберцы, Мытищи, Реутов на месте, а вот ни Ногинска, ни Жуковского, ни Раменок мои ребята не нашли. Как корова языком слизнула.
– Это как так? – у Егора такое в голове не могло уложиться. Куда мог деться кусок пригорода вместе с людьми и строениями?
– А вот так. Лесостепь там теперь. И река. Здоровая такая, вроде Волги в ее нижнем течении – лиманы, болотистый рай. В Подмосковье такого я что-то не припомню. Видно поэтому на дальних частотах тишина.
– М-да. И чего теперь?
– А ни хрена. У меня задача есть – вот ее и буду выполнять. А что делать дальше, и кто виноват – без меня найдется, кому подумать.
– С мирным населением как быть?
– МЧС, вроде как, занимаются, с матюгальниками ездят, просят сохранять спокойствие и оказывают помощь, где могут. И еще: я так понял, утром вскрыли склады длительной консервации – мирняку, у кого военные билеты на руках, «наследие войны» выдавать начали.
– Чтобы власти и в руки народа сами оружие дали? Не поверю ни в жизнь!
– Ты сам-то подумай, в скольких квартирах уже сейчас народу обратилось. Они ведь домашних жрать начнут. Десятки тысяч людей умрут в ближайшие
– Ну, тут не поспоришь, – Егору осталось только согласиться.
Тут лейтенант сменил тему разговора:
– Кстати, у тебя самого какая военно-учетная специальность?
– Сто шестьдесят шесть, ноль один ноль ноль один, эр.
– Давай без номенклатуры, без тебя голова пухнет.
– Сапер, пограничные войска.
Краско заметно оживился.
– Вот свезло, так свезло. Не возражаешь еще чуток долга Родине отдать? А то у меня сапера загрызли наглухо, вэвэ без дела лежит. И есть чувство, что оно нам очень скоро может понадобиться. Мутанты эти прибывают постоянно. Что скажешь, есть еще порох в пороховницах и ягоды в ягодицах?
Ответить Егор не успел – его прервало шипение рации лейтенанта.
– Гнездо, Гнездо, вызывает Кукушка, прием!
Краско нажал тангету рации:
– Гнездо на связи, докладывай Кукушка.
– Командир, у нас гости и гостей много. Повторяю, наблюдаю прибытие гостей.
– Конкретней, Кукушка, «много», это сколько?! Доложись по форме.
Абонент на другом конце невесело хмыкнул:
– «Много», это «дохрена», тащлейтенант. Несколько сотен, может тысяча. Уроды прут сплошным потоком по шоссе и вдоль него. И тут такие зверьки есть, что мне даже отсюда тошно на них смотреть. Ни в одном зоопарке таких не сыщешь, здоровые, словно носорог, и стремные, как моя теща. Прием.
Черты лица лейтенанта затвердели.
– Кукушка, сколько у нас есть времени?
– Минут пятнадцать, может двадцать, не больше.
– Понял тебя, Жора, выдвигайся на основную позицию.
Краско подумал несколько секунд, после чего снова зажал тангету:
– Гнездо-4 вызывает Поляну, повторяю, Гнездо-4 вызывает Поляну.
– Гнездо-4, докладывайте.
– Поляна, по данным разведки ожидаю подхода серьезных сил противника. Прошу оказать поддержку на нашем направлении.
– Принято, сейчас посмотрим, что можно для вас сделать. Гнездо-4, приказ – удерживать позиции, эвакуация и зачистка в вашем районе еще не началась.
– Приказ «удерживать позиции» выполняю. Конец связи.
Снова пригладил ладонью свой белобрысый ежик волос, после чего обратился к Егору.
– Ну, братишка, считай себя повторно призванным в ряды нашей доблестной армии. Надеюсь, ты не забыл, чему тебя в учебке натаскивали. Возражения есть?
– Никак нет! – Егору лишь оставалось пожать плечами. Вот так, нежданно-негаданно угодил на сверхсрочную службу. Сходил, называется, на разведку. Ладно, уж лучше тут, чем с пистолетиком и дробовиком от тварей бегать.