Миры Айзека Азимова. Книга 3
Шрифт:
— Может быть, — с сомнением произнес Бейли. — Но все-таки как насчет холостяцкой комнаты на двоих?
Комиссар пожал плечами и поднял трубку селекторной связи. Через некоторое время он сказал:
— Секция Q-2. Все, что они могут предложить. Не очень хороший район.
— Сойдет.
— Кстати, где сейчас Р. Дэниел?
— Он в нашей картотеке. Пытается собрать информацию о медиевистских агитаторах.
— Боже правый, их же миллионы.
— Знаю, но это доставляет ему удовольствие. Уже дойдя
— Комиссар, доктор Сартон когда-нибудь говорил с вами о программе Космотауна? Я имею в виду, о внедрении культуры C/Fe?
— Какой культуры?
— О внедрении роботов.
— Кажется, да.
Тон комиссара не выражал никакого интереса.
— Он когда-нибудь разъяснял вам цели Космотауна?
— О, улучшение здоровья, повышение уровня жизни. Обычная болтовня, ничего особенного. Да, я соглашался с ним. Кивал головой и все такое. Что мне оставалось делать? Просто приходится подыгрывать им и надеяться, что в своих понятиях они не выйдут за пределы разумного. Может быть, когда-нибудь…
Бейли ждал, но комиссар так и не сказал, что могло произойти «может быть, когда-нибудь».
— Он говорил об эмиграции? — не отставал Бейли.
— Об эмиграции? Никогда. Запустить землянина во Внешний Мир — все равно что найти алмазный астероид в кольцах Сатурна.
— Я имел в виду эмиграцию на новые миры.
Но на этот вопрос комиссар ответил взглядом, полным неподдельного скептицизма. Бейли на мгновение задумался и затем с неожиданной прямотой выпалил:
— Комиссар, что такое цереброанализ? Когда-нибудь слышали о нем?
На круглом лице комиссара не отобразилось и тени замешательства. Продолжая спокойно смотреть на Бейли, он ровным голосом сказал:
— Нет. А что это такое?
— Да нет, ничего. Просто где-то услышал. Бейли вышел из кабинета.
Сидя за своим столом, он снова погрузился в размышления. Комиссар, конечно, не был настолько хорошим актером. Ну что же, в таком случае…
В шестнадцать ноль-пять Бейли позвонил Джесси и предупредил ее, что не будет ночевать дома сегодня и, возможно, еще несколько дней. Освободиться от нее после этого оказалось не так-то просто.
— Что-нибудь случилось, Лайдж? Тебе грозит опасность?
— В жизни полицейского всегда есть место определенной опасности, — объяснил он как можно беспечнее.
Это ее не удовлетворило.
— Где ты будешь ночевать?
На этот вопрос он отвечать не стал.
— Если будет одиноко, — посоветовал он, — переночуй у своей матери. — Он поспешно положил трубку, вряд ли стоило продолжать разговор.
В шестнадцать двадцать он позвонил в Вашингтон. Потребовалось довольно много времени, чтобы найти нужного ему человека, и почти столько же времени, чтобы убедить его на следующий день вылететь в Нью-Йорк. К шестнадцати сорока ему это удалось.
В шестнадцать пятьдесят пять из кабинета вышел комиссар и неуверенно улыбнулся Бейли,
— Что это? — спросил Бейли.
— Списки тех, кто может входить в организацию медиевистов.
— И сколько их оказалось?
— Более миллиона, — ответил Р. Дэниел. — У меня здесь только часть.
— И вы надеетесь проверить их всех, Дэниел?
— Разумеется, это было бы непрактично, Элайдж.
— Видите ли, Дэниел, почти все земляне в некоторой степени медиевисты. Комиссар, Джесси и я сам. Посмотрите на комиссара с его (он чуть было не сказал «очками», но вовремя вспомнил, что земляне должны держаться вместе и что лицо комиссара нужно защищать как в прямом, так и в переносном смысле), с его украшениями на глазах, — нескладно закончил он.
— Да, — сказал Р. Дэниел, — я обратил на него внимание, но думал, что с моей стороны было бы неделикатно спрашивать о нем. На других жителях Города я не видел таких украшений.
— Это очень старомодная вещь.
— Она служит каким-нибудь практическим целям?
Оставив этот вопрос без ответа, Бейли резко сменил тему.
— Каким образом вы составляли этот список?
— С помощью машины. Нужно только настроить ее на определенный тип правонарушения, а она сделает все остальное. Одной я дал задание проверить все случаи мелкого хулиганства, связанные с роботами, за последние двадцать пять лет. Другая машина просмотрела все городские газеты за тот же период в поисках имен тех, кто высказывался против роботов или жителей Внешних Миров. Просто удивительно, как много можно сделать за три часа! Машина даже вычеркнула из списка имена тех, кого уже нет в живых.
— Вас это удивляет? Ведь у вас на Внешних Мирах тоже есть компьютеры.
— Конечно, причем самые разнообразные. Весьма совершенные. И все же нет таких огромных и сложных, как здесь. Не забывайте, что население даже самого большого из Внешних Миров едва достигает численности проживающих в Нью-Йорке, поэтому у нас нет необходимости в сверхсложных машинах.
— Вы когда-нибудь бывали на Авроре? — поинтересовался Бейли.
— Нет, — ответил Р. Дэниел. — Меня собрали здесь, на Земле.
— Тогда откуда же вы знаете, какие на Внешних Мирах компьютеры?
— Очень просто, коллега Элайдж. Моя электронная память содержит все те знания, которыми обладал доктор Сартон. Можете не сомневаться, что в ней много фактического материала, касающегося Внешних Миров.
— Ясно. Дэниел, вы можете есть?
— Я работаю на ядерной энергии. Я думал, вы это знаете.
— Прекрасно знаю. Я не спрашиваю, нужно ли вам есть. Я спросил, можете ли вы есть. Сможете ли вы положить пищу в рот, пережевать ее и проглотить? Думаю, без этого вряд ли можно сойти за человека.