Миры Айзека Азимова. Книга 9

Азимов Айзек

Тревайз ответил:

— Не переживай и не извиняйся. Я об этом компьютере знаю ненамного больше тебя. Но даже гораздо менее сложный, маленький компьютер способен менять проекцию и показывать Галактику в разных ракурсах, начиная с изображения, помогающего нам ощутить ее реальное положение, то есть соответствующее реальному положению компьютера и корабля в пространстве. Конечно, когда такой компьютер дает изображение, он использует только начальный объем информации; и когда даешь увеличение, видишь крупные участки затемнения, всякие провалы, но в данном случае…

— Да?

— В

данном случае изображение просто потрясающее! Видимо, наш компьютер владеет полной картой Галактики и способен показывать ее в любой проекции с одинаковой легкостью без потерь в изображении.

— Полная карта Галактики — но что это значит, дружочек?

— Координаты каждой звезды в пространстве — все это в памяти компьютера.

— Каждой звезды?

Похоже, Пелорат был просто-таки сражен этим заявлением Тревайза.

— Ну, может быть, не всех трехсот миллиардов. Но наверняка он имеет сведения обо всех звездах, освещающих населенные миры, обо всех звездах спектрального класса К и ярче. А это означает как минимум семьдесят пять миллиардов.

— Он знает каждую звезду, освещающую населенные миры?

— Боюсь ошибиться. Может, и не каждую. Но послушай: уже во времена Гэри Селдона было известно двадцать пять миллионов обитаемых миров — звучит внушительно, но это значит — одна звезда из каждых двенадцати тысяч. Прошло пять веков после кончины Селдона, и распад Империи не препятствовал дальнейшей колонизации Галактики. Мне лично кажется, что ей даже способствовал. До сих пор в Галактике есть куда податься — масса пригодных для обитания планет, где-то около тридцати миллионов. Так что очень может быть, что даже в Академии учтены не все новозаселенные миры.

— Ну а древние? Те, что заселены давно? Эти-то, наверное, должны быть учтены все без исключения?

— Думаю, да. Гарантировать, конечно, не могу, но сильно удивлюсь, если окажется, что в памяти компьютера отсутствует хоть одна из давно населенных систем. А теперь… давай-ка я попробую показать тебе еще кое-что, если, конечно, слажу с компьютером.

Руки Тревайза немного напряглись, ему показалось, что они глубже погрузились в крышку стола. Наверное, вовсе и не надо было напрягать мышцы, достаточно было просто более четко и определенно сформулировать указание.

«Терминус» — была его мысль. В ответ на нее на самом краю спирали зажглась красноватая точка.

— Это наше солнце, — объяснил он, сам удивленный до предела. — Звезда, вокруг которой обращается Терминус.

— Ах! — восхищенно выдохнул Пелорат.

Но тут же в густом скоплении звезд, в самом сердце Галактики ожила яркая желтая точка, чуть сбоку от ядра, чуть ближе к тому краю спирали, где находился Терминус.

— А вот это, — сообщил Тревайз, — солнце Трентора.

Шумно, глубоко вдохнув, Пелорат проговорил:

— Ты уверен? Ведь про Трентор всегда говорят, что он — в самой середине Галактики.

— В каком-то смысле так оно и есть. Он ближе к ее центру, чем любая другая обитаемая планета, чем любая из обитаемых систем. А истинный центр Галактики представляет

собой черную дыру с массой, равной массе почти миллиона звезд. Думаю, это не слишком приятное местечко. Насколько известно на сегодняшний день, в самом ядре Галактики жизни не существует, наверное, ее там и быть не может. Итак, Трентор — самая близкая к центру Галактики планета, и если бы ты увидел ее на ночном небе, ты бы точно подумал, что она в самом центре и находится. Она окружена очень плотным звездным скоплением.

— Ты бывал на Тренторе, Голан? — поинтересовался Пелорат с нескрываемой завистью.

— Нет, но голографическую картину его неба видел.

Тревайз восхищенно разглядывал Галактику. Во времена Великих Поисков Второй Академии — в дни царствования Мула — все кто ни попадя забавлялись с моделями Галактики. Сколько томов было исписано, сколько фильмов снято!

А все потому, что когда-то давным-давно Гэри Селдон изрек: «Вторая Академия будет основана на другом конце Галактики» и назвал это место «концом Звезд».

«На другом конце Галактики»… Стоило Тревайзу подумать об этом, как в поле зрения возникла тонкая голубая линия и протянулась от Терминуса через черную дыру в центре на другой конец Галактики. Тревайз чуть не подпрыгнул. Он вовсе не хотел, чтобы эта линия появилась, но, видимо, мысль его оказалась достаточно четко сформулированной — для компьютера этого вполне хватило.

О нет, прямой путь на другой конец Галактики — нонсенс. Не об этом говорил Селдон. Эту его загадку разгадала Аркади Дарелл (если верить ее автобиографической книге). Ответ был самый простой и проистекал из детской поговорки «у кольца нет начала и конца». Тогда всем показалось, что это и есть правильный ответ. И хотя Тревайз всеми силами постарался отбросить возникшую мысль, компьютер успел опередить его. Голубая линия пропала, вместо нее возникло кольцо, описавшее всю Галактику, пересекая красную точку — солнце Терминуса.

У кольца не было конца. Если оно начиналось с Терминуса, оно там и кончалось, и именно там была обнаружена Вторая Академия, жившая и работавшая там же, где и Первая.

Но что если на самом деле это всего лишь самообман? Что за пределами прямой линии и круга имело хоть какой-то смысл?

— Ты играешь, Голан? — спросил Пелорат. — Что это за кружок?

— Да так, проверял кое-что в системе управления… А хочешь — найдем Землю?

Мгновение-другое ответа не было.

— Ты шутишь? — прошептал Пелорат.

— Вовсе нет. Сейчас попробую. И попробовал. Ничего не вышло.

— Прошу прощения, — пробормотал Тревайз, донельзя удивленный.

— Ее нет? Нет Земли?

— Скорее всего, я не точно сформулировал команду, но… это маловероятно. Скорее всего, Земли нет в памяти компьютера.

— Может быть, она внесена в его память под другим названием? — предположил Пелорат.

— Под каким другим названием, Джен? — ухватился за эту мысль Тревайз.

Пелорат ничего не ответил, а Тревайз улыбнулся. Ну что ж, все становится на свои места. Молчит, и ладно. Дозреет. Он решил сменить тему.