Миры Айзека Азимова. Книга 9

Азимов Айзек

— Вы рассказали кому-нибудь об этом, когда вернулись?

— Ну что вы, конечно, нет. Кого бы это заинтересовало? Рассказывать кому-то местные байки? Вот уж спасибо! Я мечтал о политической карьере, и последнее, чего мне хотелось, так это подчеркивать, откуда я родом.

— Как насчет спутника? Можете описать спутник Земли? — неожиданно резко спросил Пелорат.

Компор удивленно приподнял брови.

— Спутник? Я об этом ничего не знаю.

— Есть у нее спутник или нет?

— Не припомню, чтобы я читал или слышал о таком. Но думаю, если вы заглянете в компореллонские книги, то сможете это выяснить.

— Но вам ничего не

известно?

— Насчет спутника? Нет, не припоминаю.

— Хм-хм… А как вышло, что Земля стала радиоактивной? — Компор молча покачал головой. — Подумайте, может быть, припомните хоть что-нибудь.

— Это было семь лет назад, Профессор. Я же не знал, что настанет день и вы спросите меня об этом. Была, правда, одна легенда, то есть там считали, что это подлинная история…

— Что за легенда?

— Что-то вроде того, что Земля была радиоактивна, подвергнута остракизму и обманута Империей, население ее пришло к упадку, и она каким-то образом собиралась разрушить Империю — что-то в таком роде.

— Один умирающий мир грозил всей Империи? — скептически спросил Тревайз.

— Но я же сказал — это легенда. И потом, я подробностей не помню. Вроде бы там упоминался Бел Арвардан.

— Кто он был такой? — потребовал Тревайз.

— Реально существовавший человек. Это я выяснял как раз. Помешанный на истории Галактики археолог в первые века Империи. Он утверждал, что Земля находится в Сирианском Секторе.

— Мне знакомо это имя, — кивнул Пелорат.

— Он — народный герой Компореллона. Послушайте, если вы действительно интересуетесь подобными вещами, почему бы вам не отправиться в Компореллон? Тут торчать нет никакого смысла.

Пелорат спросил:

— Но все-таки, что там говорилось — каким образом Земля угрожала Империи?

— Не знаю. Не помню, — несколько раздраженно ответил Компор.

— Сама радиация имела к этому какое-то отношение?

— Не знаю. В некоторых преданиях упоминался еще какой-то властелин умов, родившийся якобы на Земле — «Синапсифайер» или что-то в этом роде.

— Создавал сверхразум? — спросил Пелорат тоном глубокого недоверия.

— Кто знает? Помню только, что вроде бы затея эта не удалась. Люди становились очень умными и рано умирали.

Тревайз сказал:

— Это, вероятно, моралите — сказочка с моралью. Лучшее — враг хорошего.

Пелорат сердито повернулся к Тревайзу:

— Ты много знаешь о нравоучительных историях?

Тревайз удивленно вздернул брови.

— У нас разные интересы, Джен, но это не означает, что я безграмотен.

— Что еще вам известно о том, кого вы назвали Синапсифайером, Советник Компор? — обратился к Компору Пелорат.

— Ничего, и у меня нет намерений долее подвергаться перекрестному допросу. Послушай, Тревайз, я следил за тобой по приказу Мэра. У меня не было распоряжений входить с тобой в личный контакт. Сделал я это только для того, чтобы предупредить, что за тобой слежка, и чтобы сказать тебе: ты послан для того, чтобы выполнить цель Мэра, какова бы она ни была. Больше я ничего обсуждать с тобой не собирался, просто оба вы меня несказанно удивили разговором о Земле. Но я повторю: что бы и когда бы ни существовало, теперь все в прошлом — Бел Арвардан, Синапсифайер… Повторяю: Земля — мертвый мир. Настойчиво рекомендую вам отправиться в Компореллон, если уж это все вас так сильно интересует. А отсюда вам лучше улететь.

— Ага, и ты самым добросовестным образом доложишь Мэру, что мы отправились в Компореллон,

а потом отправишься туда за нами, чтобы лично в этом убедиться. А, может быть, Мэр уже знает? Может быть, она с тобой старательно все отрепетировала, и вы по десять раз хором повторили каждое слово из тех, что ты тут наговорил? Может быть, ей как раз очень нужно, чтобы мы полетели именно в Компореллон? Что скажешь, а?

Компор сильно побледнел. Он встал и, с трудом подбирая слова, проговорил:

— Я пытался объяснить. Хотел помочь. Видимо, не стоило. Можешь катиться ко всем чертям, Тревайз.

Резко развернувшись на каблуках, он быстро, не оглядываясь, ушел.

Пелорат несколько смутился.

— Голан, дружочек, ты, пожалуй, был с ним не слишком тактичен. А мне кажется, я бы сумел еще кое-что у него выспросить.

— Нет. Не сумел бы, — печально отозвался Голан. — Ничегошеньки ты бы от него не узнал, кроме того, что он сам был готов рассказать. Джен, ты не знаешь, что это за человек. И я сам до сегодняшнего дня не знал, кто он такой.

45

Тревайз замолчал надолго. Он сидел в кресле не шевелясь, погрузившись в раздумья. Пелорат долго не решался побеспокоить его.

Наконец Пелорат собрался с духом и спросил:

— Мы так и будем всю ночь тут сидеть, Голан?

Тревайз отсутствующим взглядом посмотрел на спутника.

— Что? А, ты прав, пойдем отсюда. Лучше пойдем куда-нибудь, где есть народ. Пошли!

Пелорат встал.

— Вряд ли — это я насчет народа. Компор сказал, что сегодня у них тут День Медитации.

— Он так сказал? Ну-ну. Скажи, на дороге было движение, когда мы ехали сюда?

— Да, пожалуй, было кое-какое.

— Вот именно. А когда в город въехали, разве на улицах было пусто?

— Не очень… Но все-таки тут почти никого нет, это ты должен признать.

— Вот-вот. Это не давало мне покоя. Ну пошли, Джен, а то я голоден как волк. Надо разыскать приличное заведение, чтобы вкусно поесть. Можем себе позволить даже некоторые излишества в виде какого-нибудь экзотического сейшельского блюда. Ну а если оно вызовет у нас слишком сильное нервное напряжение, слопаем чего-нибудь стандартного галактического. Ну, вперед, а когда мы будем в надежном окружении людей, я тебе расскажу, что же на самом деле случилось — как мне кажется.

46

Тревайз прислонился к спинке стула. На лице его было написано удовольствие. Он действительно наслаждался новыми впечатлениями. Ресторанчик, по меркам Терминуса, оказался совсем недорогим, но удивительно уютным. Ну, например, обогревался он частично открытым огнем, на котором прямо на глазах посетителей готовили пищу. Мясо подавали обжаренным кусочками, приправленными разнообразными пикантными соусами. А брать кусочки полагалось руками; дабы не обжечь пальцы, нужно было заворачивать мясо в мягкие, нежные зеленые листья — на ощупь листья были холодные, влажные, с тонким мятным ароматом. В общем, завернул мясо в листик — и в рот. Официант во всех деталях, на словах и жестами, объяснил нашим путешественникам, как это проделывать. Вероятно, ему частенько доводилось иметь дело с иностранцами, поэтому он только отечески улыбался, наблюдая, как Пелорат и Тревайз тоскливо поглядывают на куски мяса, от которых валил густой пар, и выказал искреннюю радость, когда на лицах обоих посетителей отразилось понимание и удовлетворение — мясо, обернутое листьями, не обжигало.