Миры и столкновенья Осипа Мандельштама

Амелин Григорий

Из всех цепей и невольВырывают строки неверные,Где каждое слово — парольПроникнуть в тайны вечерние.(I, 323)

Даже произнесенное, слово– пароль нуждается в воссоздании и постоянной мольбе о нем — само оно не хранится.

Но этот пароль пропущен, не назван и зияет в стихотворной ткани. «Пропуск» есть опущенность и отсутствие важнейшего слова. В «Канцоне» знаком такого пропущенного слова было «села», которое обозначает паузу, роздых певческого голоса. Однако слово отсутствует, присутствуя, и трижды повторяется в тексте! Это слово — «всё» («В бархате всемирной… Всё поют… Всё цветут…»). Гумилев писал в рецензии на мандельштамовский «Камень» (1916): «Всё для него чисто, всё предлог для стихотворения…».

«Всё», как и у Хлебникова, выражает, с одной стороны, совокупность и полноту сущего, с другой — идею конца. Звук исчезает, воцаряется пустота. Погребальное собрание на тризне глухой советской ночи подводит этот печальный итог — всё, солнце умерло, конец. Но «божественный сосуд» голоса разбить нельзя. Цветаева цитировала Овидия: «Мои жилы иссякнут, мои кости высохнут, но ГОЛОС, ГОЛОС — оставит мне Судьба». «Хоры сладкие Орфея» неспроста — здесь должен прозвучать греческий язык. Греч. hloV (читаемое как «holos») — «всё», «весь», «мир в целом». У Пастернака:

Во все продолженье рассказа голос —Был <…>Был слушатель холост, был голос — былаВся бытность разрыта, вся вечность…(I, 515–516)

Мандельштам знал, о чем писал Пастернаку в январе 1937 года: «Хоть раз в жизни позвольте сказать вам: спасибо за все и за то, что это „все“ — еще „не все“» (IV, 174). Пушкинское признание «Нет, весь я не умру…» звучит в том смысле, что в заветной лире не умереть могу я только весь. Это призыв истинной поэзии к всеединству живого голоса:

Вот дароносица, как солнце золотое,Повисла в воздухе — великолепный миг.Здесь должен прозвучать лишь греческий язык:Взят

в руки целый мир, как яблоко простое.(1915; I, 114)

Малларме говорил, что поэт пишет словами, а не идеями. Это означает, что каждый ход поэтической мысли выражается словом и его звучанием, выполняется словом и производен и индуцирован звуковой субстанцией. «Natur hat weder Kern / Noch Schale, / Alles ist sie mit einem Male» (Goethe). И в природе слова нет внутреннего и внешнего, все единым махом. Ядро и оболочка, звук и смысл суть одно. «Выворачивайтесь нутром!» — призывал Маяковский (II, 17). Поэзия и есть немыслимо вывороченное нутро. И греческий язык прозвучал, центром и событием которого стал сам Голос. Вот теперь всё.

ЛИТЕРАТУРА [15]

Блок А. А. Собрание сочинений в восьми томах. М.-Л., 1960–1963, т. I–VIII.

Бродский И. А. Сочинения. СПб., 1998, т. I–IV.

Брюсов В. Я. Собрание сочинений в семи томах. М., 1973–1975, т. I–VII.

Гейне Г. Собрание сочинений в десяти томах. Л., 1957–1959, т. I–X.

Гете И. В. Собрание сочинений в десяти томах. М., 1975–1980, т. I–X.

Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений. М., 1940–1952, т. I–XIV.

15

Ссылки на указанных авторов и издания даются в книге лишь с указанием тома и страницы.

Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений в тридцати томах. Л., 1972–1990, т. I–XXX.

Иванов В. И. Собрание сочинений. Брюссель, 1971–1987, т. I–IV.

Мандельштам О. Э. Собрание сочинений в четырех томах. М., 1993–1997, т. I–IV.

Маяковский В. В. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. М., 1955–1961, т. I–XIII.

Ницше Ф. Сочинения в двух томах. М., 1990, т. I–II.

Пастернак Б. Л. Собрание сочинений в пяти томах. М., 1989–1992, т. I–V.

Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в десяти томах. М.-Л., 1949–1951, т. I–X.

Хлебников В. В. Собрание произведений. Л., 1928–1933, т. I–V (По мере необходимости мы делали текстологическую сверку с изданием: Велимир Хлебников. Творения. М., 1986).

Ходасевич В. Ф. Собрание сочинений в четырех томах. М., 1996–1997, т. I–IV.

Цветаева М. И. Избранная проза в двух томах. New York, 1979, т. I–II.

Цветаева М. И. Собрание стихотворений, поэм и драматических произведений в трех томах. М., 1990–1993, т. I–III.