Миры Клиффорда Саймака. Книга 5
Шрифт:
— Смысл есть, — заверил меня О'Гилликадди. — Он заключается в том, что мы перекинули вас из далекого прошлого в наше сегодня для того, чтобы вы ознакомились с планом; затем мы отошлем вас в ваше настоящее, где вы осуществите задуманное, что приведет к тому будущему, в котором вы сейчас находитесь.
Я вскочил и стукнул кулаком по столу.
— Хватит пудрить нам мозги! — гаркнул я. — Что вы тут плетете насчет времени? Каким это образом мы очутились в будущем, которое не наступит, пока мы чего-то там не сделаем в нашем
О'Гилликадди, казалось, излучал самодовольство.
— Разумеется, вам трудно уловить суть идеи с ходу, — великодушно признал он. — Но поразмыслив, вы поймете, что к чему. Мы собираемся переместить вас обратно во времени…
— Промахнувшись на пару тысячелетий, — съязвил я.
— Вовсе нет, — возразил О'Гилликадди. — Мы больше не полагаемся на свои способности. Попадание в яблочко гарантируется, поскольку в наше распоряжение, согласно одному из пунктов договора, предоставили темпоральный селектор, который выполняет переброску во времени с точностью до доли секунды.
— Вы часто упоминаете о плане и о договоре, — сказала Синтия. — Объясните нам, пожалуйста, что вы имеете в виду.
— Охотно, — ответил О'Гилликадди. — Мы отправим вас в ваше темпоральное настоящее, где вы встретитесь с Максуэллом Питером Беллом и…
— И Максуэлл Питер Белл вышвырнет меня из окошка, — докончил я.
— Он не посмеет, — сказал О'Гилликадди, — если вас будут сопровождать две боевые машины с полным боезапасом. Их присутствие в корне изменит ситуацию.
— Но откуда вы знаете, что боевые машины…
— Вы ведь назначили им встречу в определенном месте в определенный день, не так ли?
— Так, — ответил я.
— Ну вот. Вы зайдете к Максуэллу Питеру Беллу и скажете ему, что у вас есть доказательства того, что он прячет на Кладбище контрабандные артефакты, и что…
— Но контрабанда артефактами не преследуется законом.
— К сожалению, вы правы. Однако представьте себе, какое пятно будет посажено на безупречную репутацию «Матери-Земли»! Речь идет не просто о непорядочности чиновников, а о нечистоплотности фирмы как таковой. Сокровища вместо покойников — это вам не шутка. От подобного удара они вряд ли оправятся.
— Пожалуй, — нехотя признал я.
— Вы объясните ему, причем убедитесь, что он понял вас как надо, что вы, быть может, воздержитесь от обнародования фактов, если он согласится выполнить следующие условия.
И О'Гилликадди принялся загибать пальцы.
— Кладбище передает олденскому университету все имеющиеся у него артефакты, не утаив ни единого из них, и обязуется в дальнейшем не заниматься контрабандой. Кладбище осуществляет доставку артефактов на Олден и открывает регулярное пассажирское сообщение с Землей, устанавливая цены на билеты в соответствии с принятыми на других галактических линиях расценками и обеспечивая сравнительно недорогое проживание туристам и паломникам, которые пожелают посетить Землю. Кладбище
— Душелюб, — проговорила Синтия.
— Душелюб, — подтвердил О'Гилликадди. — Продолжая перечень…
— Мне вот что не дает покоя, — перебила Синтия. — Почему волк сначала гнался за нами, а потом…
— Потому, — ответил О'Гилликадди, — что волк — один из роботов Душелюба, которого тому удалось внедрить в кладбищенскую стаю. По совести говоря, Душелюб приложил руку ко всему, что происходило на Земле. Вы позволите мне продолжить?
— Пожалуйста, пожалуйста, — отозвалась Синтия. О'Гилликадди вернулся к загибанию пальцев.
— Кладбище финансирует исследовательскую программу и изыскивает материалы, необходимые для создания надежной системы темпоральных перемещений. Кладбище также финансирует другую программу, а именно, по разработке метода переселения человеческой сущности в мозг робота; первыми переселению должны подвергнуться обитатели Земли, известные под именем теней…
— Вот как вы… — заметила Синтия.
— Вот как я приобрел свой нынешний вид. Но пойдем дальше. Кладбище соглашается на создание галактической контрольной комиссии, которая не только будет следить за соблюдением условий данного договора, но и получит право проверять отчетность Кладбища и, в случае необходимости, вмешиваться в его деятельность.
Он закончил.
— Все? — спросил я.
— Вроде бы, да, — ответил он. — Вроде бы мы ничего не забыли.
— Надеюсь, — сказал я. — Дело за малым: добиться согласия Кладбища.
— Я думаю, они согласятся, — заявил О'Гилликадди. — Вы же тут, не правда ли? И я тут, и музей, и темпоральный селектор ожидает вас.
— Вы позаботились обо всем, — в голосе Синтии слышались презрение и гнев. — И забыли только о композиции Флетчера! Как вы могли о ней забыть? Ведь если бы не его мечта, ничего бы не случилось! Вы и представить себе не можете, как он ждал…
— Я предвидел ваш вопрос, — сообщил О'Гилликадди. — Если вы ничего не имеете против того, чтобы пройти в просмотровый зал…
— Вы хотите сказать…
— Да-да. Вы с Бронко поработали на славу, мистер Карсон. Вы создали шедевр, который пережил века.
Я смятенно покрутил головой.
— Что с вами, мистер Карсон? — встревожился О'Гилликадди. — Разве вы не рады?
— Да как вы можете такое ему предлагать? — вскричала Синтия; в глазах ее сверкали слезы. — Вы же все испортите! Неужели вы хотите, чтобы он увидел, услышал и почувствовал то, чего еще не успел создать? Зачем, зачем вы ему сказали? Теперь он все время будет помнить о том, что должен сочинить шедевр! Он же об этом и не думал, он надеялся, что у него получится не хуже, чем у других, и все, а вы…