Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)
Шрифт:
Я пожал плечами и шагнул в услужливо распахнувшуюся дверь. Быстро
смыв с себя пот, я с минуту понежился под теплыми ароматными струями,
затем обсушился и тщательно уложил свою волнистую гриву.
Следовало бы побриться, но бритвы у меня не было - все осталось на
вилле. Закончив прихорашиваться, я вернулся в спальню. Ольга, сидевшая
перед зеркалом, вскочила и быстро проскользнула в ванную, не сказав мне ни
слова. Я тем временем распахнул свой кофр
легкий черный комбинезон. Натянув его, я извлек полагавшиеся к нему мягкие
туфли на упругой подошве, затем перетянул талию отмытым от крови поясом с
кобурой, в которой мирно покоился перезаряженный "тайлер", и, вспомнив,
что портупея моя осталась на простреленной ноге Касьяна, вытащил
миниатюрный блок боевой связи. Активировав его на волне "Газели", я
отправил его в нарукавный карман, после чего рассовал по другим карманам
то, что было в кителе: служебное удостоверение, бумажник с кредитками и
всякие мелочи вроде расчески и электронной памяти. Рыцарский крест я,
поколебавшись, все же прицепил к левому нагрудному карману. Его полагалось
носить на любой форме, кроме боевого обмундирования. Приладив пилотку
таким образом, чтобы имперский Двуглавый орел нависал прямо над
переносицей, я подошел к зеркалу. Точно подобранный комбез сидел на мне,
как перчатка, без единой лишней морщинки. А вот угробленного повседневного
мундира было безмерно жаль - он шился на заказ, по мерке и из
генеральского материала.
За моей спиной тихонько прошуршала дверь ванной комнаты. Я обернулся.
- Ой!
– шутливо испугалсь Ольга.
– Это ничего, что я стою перед вами
в таком виде, мастер офицер?
- Ничего, - рассмеялся я.
– А что это ты вдруг смутилась?
- Знаещь, - она присела на край кровати и принялась натягивать чулки,
– у тебя даже лицо как-то сразу строже стало. А форма тебе идет... просто
невероятно идет. Мне сейчас хочется быть послушной маленькой девочкой...
рядом с таким подтянутым и строгим флаг-майором.
Она надела длинную светлую юбку, накинула на плечи легкую голубую
рубашку и поднялась.
- Пошли. Завтрак ждет.
Ольга протянула мне руку, и мы покинули спальню.
Она унаследовала неплохое поместье: огромный старый дом хотя и не
перестраивался с момента рождения, но свидетельствовал об отменном вкусе и
тугой мошне своего создателя. Интерьер выглядел несколько старомодно, но
зато в полной мере обладал той самой подлинной колониальной
аристократичностью, изящной послевоенной роскошью, какую вряд ли встретишь
в Метрополии. Да, когда-то
вышедшие из кромешного ада войны, ринувшиеся осваивать новые миры. У них
было много энергии и мало страха. Они, прошедшие через ураганы эскадронных
сражений и планетарных десантов, ни секунды не сомневались в своем праве
жить так, как хочется. Им тогда казалось, что у их Империи, - той самой
Империи, которую они отвоевали для себя и своих сыновей, впереди лишь
слава и мощь. Новая слава и новая мощь, а иначе за что ж они умирали в
неистовом пламени общегалактического побоища? Но мечтам их не суждено было
обрести плоть и кровь реальности, невзрачные серые людишки, в жизни своей
никогда не державшие в руках оружия, превратили гордую Империю в
заповедник абсурда. В мир, в котором почему-то неприлично говорить о чести
и долге. В мир, в котором ничто не имеет смысла, зато все имеет вполне
конкретную цену - любовь и ненависть, верность и предательство, правда и
ложь.
А дом этот помнил и другие времена... Времена, когда живы были
привилегии воина, когда никто не ржал в обожженное лицо увешанного
орденами солдата, когда власть добывалась умом и волей, а не ложью и
чужими деньгами. Но я, увы, родился в иное время. Я раб этого времени, я
раб мира, в котором нет ни добра, ни зла, а есть лишь игра без правил, ибо
о каком добре и о каком зле может идти речь, когда всему на свете есть
своя, выраженная в дурно пахнущем чистогане цена?
Мы вошли в огромную залу с большими, в полстены, окнами. Тяжелые
пурпурные шторы были раздвинуты, и за окнами стоял лес. Над верхушками
деревьев в мутной седой пелене угадывались контуры далеких гор.
- Прошу, - Ольга подвела меня к уставленному тарелками старомодному
мраморному столу возле весела пылавшего камина.
- После вас, миледи, - ответил я.
Она села на деревянный стул с высокой резной спинкой и улыбнулась:
- Даже как-то странно смотреть на тебя в погонах.
- А мне странно видеть тебя одетой.
- Вот как?
– Она налила мне пряно пахнущего вина из пузатого алого
графина.
– Привыкай.
Я задумчиво пожевал ломтик ветчины, запил его вином и спросил:
- Надеюсь, тебя не очень смущает присутствие корабля на лугу перед
домом?
- Можешь пригнать сюда хоть легион. Главное, что ты здесь. Но, может
быть, ты объяснишь мне, чем вызвана твоя мрачность?
- Да я вообще-то не очень веселый тип, - грустно улыбнулся я. - Все