Миры неведомые
Шрифт:
Бывает, что человек долгие годы молчит и в глубине сердца хранит мучительные сомнения, скрывая от внешнего мира свои переживания. Но бывает, что случайный повод как бы взрывает плотину. Мощный поток вырывается наружу, унося в водовороте обломки разрушенных преград.
Нечто подобное произошло и с Матоа. Беседа с Владимиром стала каплей, переполнившей чашу. В немногих словах она высказала многое из того, чего никогда и никому не решалась поведать.
Матоа залилась слезами. Владимир стоял пораженный, не зная, что предпринять. Через минуту властная женщина справилась со своими
– Уходи!… Уходи скорее!
– приказала она.
– Никто не смеет видеть слезы на глазах супруги верховного Владыки.
Владимир резко повернулся и пошел к двери.
– Постой! Вернись…
Владимир обернулся. Он понимал, что судьба его самого и всех остальных астронавтов во многом зависит от капризов королевы. Матоа смотрела на него каким-то новым взглядом.
– Подожди!
– медленно произнесла она.
– Ты еще не все мне рассказал…
– О чем же ты хочешь еще услышать?
– У тебя есть жена, чужеземец?
– Синие глаза Матоа глядели прямо на Владимира.
– Да.
– И она здесь, в темнице?
– Да! Уже много лет мы любим друг друга. Мы женились давно и видели многое. Другие миры… Страна Анта вторая планета, которую мы посетили вместе с нею.
Матоа опустила глаза. Потом подумала и спросила дрожащим голосом:
– Ты сказал: «Мы любим друг друга». Расскажи мне, как любят в вашем мире.
Владимир нашелся не сразу.
– Не знаю, как ответить. Когда мужчина становится взрослым, приходит час, и он вдруг сознает, что из множества женщин есть одна, без которой он не может жить. Она становится для него прекраснее других, всего ближе по духу, как-то особенно привлекательна. Ему хочется видеть ее постоянно, быть рядом, жить и трудиться вместе. Приходит чудесное чувство любовь. Наступает мгновение, когда впервые произносится это слово. Если чувство взаимно - люди начинают жить вместе. Создается семья, появляются на свет дети. Так любят в нашем мире.
– И каждая супружеская пара создается именно потому, что двое любят друг друга?
– Конечно, как же может быть иначе?
– И каждая женщина в вашем мире имеет право любить того, кого она захочет?
– Разумеется!
– И каждая пара может иметь детей?
– Не только имеет право. Государство всячески поощряет деторождение.
Установилось долгое молчание. Матоа смотрела вдаль неподвижным взглядом, захваченная новыми мыслями. Казалось, она забыла о присутствии Владимира.
Наконец она повернулась. Взгляд ее имел теперь какое-то странное выражение. Глаза расширились, стали по-особому проникновенными, полными глубокой тоски, почти страдальческими.
– А может ли, - тихо прошептала она, - человек со Звезды Тот полюбить женщину с другой планеты?… Если она красива и одинока?…
Глаза, сияющие странным блеском, были устремлены прямо на Владимира. Королева Анта приподнялась, ее маленький рот был полуоткрыт. Владимир растерянно посмотрел на марсианку. В один миг все переменилось. Не было больше королевы и узника…
Владимир склонился над королевой и почувствовал, как нежные маленькие руки обвились вокруг
Он поднял Матоа и повернулся. В полумраке виднелось роскошное ложе. Немного левее, в углу, озаренное призрачным лиловым сиянием возвышалось массивное изваяние одного из чудовищных богов Анта. Пять пар искривленных рук поднимались вверх как бы в порыве гнева. Растянутый до ушей рот застыл в насмешливой отвратительной улыбке. Три глаза смотрели на чужеземца. Блестящие камни, темно-красные, как запекшаяся кровь, заменяли зрачки. В лучах света они переливались и сверкали, как живые. Владимиру стало не по себе под этим тройным насмешливым взглядом. Казалось, что чудовище издевается над человеком, оказавшимся во власти своих страстей.
«Что я делаю?» - пронеслось вдруг в его сознании.
Человек Земли, посланец великой страны стоит теперь во дворце марсианских деспотов и держит на руках женщину, королеву, с которой у него нет и не может быть ничего общего, кроме краткого чувственного порыва…
Он посмотрел на Матоа. Да, она была красива, очень красива! Но теперь эта красота казалась ему чужой, холодной и не трогала его больше.
Матоа открыла глаза и все поняла. Быстрым движением она выскользнула из его рук.
– Ты хотела знать, может ли человек со Звезды Тот полюбить женщину из страны Анта?
– сказал Владимир.
– Может быть, да! Но лишь в том случае, когда сердце у него свободно… А у меня…
Гневная улыбка исказила красивое лицо Матоа. Больше не было нежной и покорной женщины.
– Довольно!
– прошептала она, бледная от ярости.
– Довольно! Мне все понятно… Другая женщина!… Твоя жена… Ты предпочел ее! Но как ты смел прикоснуться ко мне, повелительнице Анта? Нечестивец!! Понимаешь ли ты, что сделал? Ты оскорбил меня желанием и отвергнул! О, боги Анта, как низко я пала! Что мне теперь делать? Ответь, великий Серазин!
Она бросилась на колени перед изваянием трехглазого бога и протянула к нему руки. Идол смотрел по-прежнему насмешливо. Матоа вскочила и обернулась. Взгляд ее снова упал на Владимира.
– Ты еще здесь?
– воскликнула она.
– Прочь! Смерть! Смерть всем! Одна лишь смерть смоет позор!
Подобрав свое длинное одеяние, она быстро перебежала к возвышению и села в той же величественной позе, какую приняла перед входом чужеземца.
Ее рука, будто изваянная из черного мрамора, прикоснулась к звонку. Беззвучно распахнулись двери, и появились прислужницы, за ними вошла стража.
– Уведите чужеземца, - холодным, бесстрастным тоном приказала королева.
В дверях Владимир оглянулся. Огромные, чудесные глаза сияли синим пламенем на бледном лице Матоа. Они были устремлены прямо на него.
6. Судьба решается
Далеко в конце коридора показалась маленькая тщедушная фигурка. Офицер дворцовой стражи, охранявший вход в малый зал Совета, еще издали узнал Ассора по характерной вихляющей походке. Великий жрец торопился, его длинные фиолетовые одежды развевались от быстрого движения, серебряный головной убор блестел в лучах светильников.