Миры Пола Андерсона. Т. 7. Волна мысли. Сумеречный мир
Шрифт:
— Вам будут помогать трое, — продолжал Вэйн. — Мистер Иванович возьмет основную часть груза во время дальнего похода; телескопическое зрение мистера О'Нила заменит вам бинокль, отблеск которого может выдать группу; а мисс Гренфил, с ее чудесным слухом, различит любую засаду и прочие хитрости врага. Остальная часть экипажа займется обороной.
— Эй, минутку. Подождите!
О'Нил растолкал других и шагнул вперед:
— Вы не можете посылать туда Луис…
— Все верно, Том, — тихо сказала она. — Я сама хочу пойти с вами.
— Но… Мне кажется…
— Мистер
Вот так, подумал Колли. Просто и без лишних эмоций. Никаких сомнений и тревог.
Марсианский рассвет был почти неуловим — холодная молочная пелена расползлась по небу, а затем совершенно неожиданно наступил роковой день прощания. Когда Колли вышел на трап, ржавая пустыня уже протянула щупальца дюн до самого горизонта. Сердце дрогнуло от тоски по земным рассветам, и ему на миг почудилось, что он снова стоит в высокой траве, покрытой капельками росы, а вокруг на высоких деревьях щебечут птицы. Он тряхнул головой, отгоняя видение, и кивнул остальным.
— Вперед, и с Богом.
Четыре фигуры, облаченные в неуклюжие скафандры, пошли через пустыню на запад. Остальные стояли на верхней площадке трапа и смотрели им вслед до тех пор, пока маленький отряд не скрылся из виду.
Колли молча прокручивал ситуацию, оценивая преимущества и недостатки. Силовой луч действовал только в зоне прямой видимости. Когда корабль останется за линией горизонта, они перейдут на индивидуальные источники питания, подзарядка которых будет осуществляться с помощью малогабаритных солнечных батарей. Каждый разведчик нес запас еды и воды. В огромный рюкзак Ивановича они сложили оружие и самые тяжелые вещи. В целях безопасности Колли выбрал маршрут вдоль края карликового леса. Поход планировали на шесть дней — три дня туда, три дня обратно. Сибиряки расположились где-то неподалеку — все говорило о том, что до их лагеря не больше двух дней пути.
Опытный взгляд охотника без труда различал следы убежавших сибиряков. При таком безветрии отпечатки на песке исчезали медленно. Почти не осознавая этого, он запоминал ориентиры, следил за положением солнца и самых ярких звезд. Для неопытного глаза Марс выглядел неизменным — все те же кроваво-красные дюны, цветные полосы руды на запыленных скалах и низкие заросли корявых растений. За крутыми оврагами поднимались низкие холмы, а дальше снова начинались дюны, сухой песок и острые скалы. Но Колли знал, как найти дорогу назад.
Чуть позже ирландец завел разговор. Голоса, проходя через микрофоны, атмосферу и наушники, наполнялись резким металлическим дребезгом.
— Неужели сибиряки
— Наверняка подумали, — пожав плечами, ответил Колли. — И, будь здесь густые заросли, они могли бы сбить нас со следа. Но на такой открытой местности это просто невозможно.
— А если им все же удастся ускользнуть? Пройдут они, к примеру, по голым скалам, и ищи их тогда свищи.
— Они шли по этому пути туда и обратно. Видишь, здесь две цепочки следов. Потеряв одну из них, мы всегда можем отыскать другую. Очевидно, сибиряки не успели составить карты и, плохо ориентируясь в пустыне, решили воспользоваться обычным компасом. Я уверен, что они добирались в наш лагерь по прямой линии. Следы ведут на северо-запад. Мы без труда найдем их корабль.
Луис закусила губу.
— Наверное, я что-то не понимаю, — прошептала она. — Этот мир и так враждебен к людям. Зачем же еще сражаться друг с другом?
— Они первые начали, — сказал Иванович.
— Да, но я думаю, что это болезнь всего человечества. Почему мы никак не научимся жить в мире?
— Некоторые люди не хотят, да и просто не могут делать это, — ответил Колли. — А других без хорошей дубины такому не научить.
— Нет, тут все гораздо сложнее, — возразил О'Нил. — Мы сейчас пытаемся нанести ответный удар в целях самообороны. Но именно таким образом и начинается каждая война. Скажите, кто-нибудь из вас подумал о том, почему они напали на нас первыми? Мы считаем их убийцами и кровожадными чудовищами. А они обычные люди, и у них тоже есть высокая цель, ради которой они сражаются за Марс, за свой народ и, возможно, за всю Вселенную. Тот, кто не может защитить свои идеалы и ценности, просто нежизнеспособен и должен выйти из игры.
— И что же тогда делать? — с отчаянием спросила Луис. — Рвать друг другу глотки, пока не наступит конец света?
— Нам надо изменить свои идеалы, — ответил ирландец. — Мы должны дать человечеству одну великую цель.
— Вряд ли такое возможно, — проворчал Колли. — На Земле больше нет единой расы людей.
— И все же, друзья мои, это обязательно надо сделать, — сказал О'Нил.
Он отрешенно смотрел куда-то вдаль, и на его лице сияла мечтательная улыбка.
Колли пожал плечами и молча повел отряд вперед. Корабль исчез за горизонтом. Они остались одни среди скал, коричневых дюн и мертвой тишины.
Любые физиологические процессы становились на Марсе фантастически сложными. Питаться приходилось холодной едой, извлекаемой из герметично закрытых контейнеров. В каждом шлеме имелось отверстие с клапаном, и при приеме пищи оно соединялось с особым патрубком пищевого контейнера, или «сундука с едой», как язвительно называл его Колли. Потребление воды ограничивалось строго выверенным рационом, а емкости с жидкостью располагались на спине и по бокам скафандра. Для удовлетворения естественных нужд люди уходили за дюну и пользовались специальным приспособлением, которое предохраняло костюмы от потери воздуха и тепла.