Миры Пола Андерсона. Том 19

Андерсон Пол Уильям

— Колонист...

— Свобода? Не знаю. Мы его, что ли, ждем? Он нас всех чуть не угробил!

Киви кивнул.

— Пристегнитесь, — скомандовал он, но в командах нужды не было: люди спешно занимали места.

Баранг метнулся на корму, чтобы преградить доступ к энерго­установке тем, у кого не хватит терпения дождаться приказа капи­тана. Киви уселся за пульт управления, впереди пассажирского отсека. Пальцы торопливо пристегнули ремни. Каждая секунда промедления смертной дрожью отзывалась в теле.

— Рассчитайсь! — велел он и, прослушав перекличку,

убедился, что команда вся в сборе.

Киви собрался с духом и нажал на кнопку воздушного шлюза. Люк ракеты начал закрываться.

Через него протиснулся человек, кричавший по-английски:

— Вы что, хотели бросить меня там?

Киви услышал его и холодно ответил:

— Почему бы и нет? Мы не знали, живы ли вы. И потом, вы ответственны за аварию.

— Что? — Ян Свобода поплыл по проходу, подобно неуклюжей, размашисто жестикулирующей рыбе. Люди в креслах смотрели на него с неприязнью. — Я ответствен? — Он чуть не задохнулся. — Ах ты, самодовольный осел! Ты же сам согласился, чтобы...

Киви вдавил кнопку старта в панель, и корабль выпустил шлюп­ку. Маленький корпус отделился от большого. Киви не тормозил и не разглядывал виды в иллюминаторе: любое направление годится, когда летишь из центра преисподней. Он просто выжал до упора аварийный рычаг ручного управления. Шлюпка взревела и рванула вперед. Свободу тут же отбросило ускорением. Он с такой силой ударился о переборку, отгораживающую пассажирский отсек, что пластик затрещал. Яна пригвоздило к нему, лицо залило кровью. Уж не сломал ли он себе шею? — подумал Киви. Капитан почти надеялся, что сломал.

Глава 2

Коридоры «Курьера» гудели от недовольного ропота людей, расселявшихся по каютам. Пробираясь к лазарету, Киви слышал, как с его приближением смолкали разговоры. Потерять судно — это беда для любого капитана. А он теперь не просто капитан, он командующий флотилией. Старый Коффин наотрез отказался воз­вращаться, подал в отставку и поселился в колонии. Да и судно — не просто судно, а «Рейнджер», флагманский корабль. Обойтись-то без него можно, места после выгрузки колонистов хватит на всех, но впереди сорок с лишком лет пути от эпсилона Эридана до Солнца, а за годовую вахту любая мысль может превратиться в навязчивую идею, опасную для рассудка и даже для самой жизни. Адмирал, потерявший флагман флотилии, вполне годится на роль черного символа.

Киви со злостью подавил собственные мысли. Приземистый, коренастый, с высокими скулами и косящими голубыми глазами, он по характеру был человек веселый, компанейский и немного даже щеголеватый. Но сейчас он собирался повидаться с Яном Свободой.

Остановившись у одной из тонких внутренних дверей, Киви открыл ее и двинулся вперед через отсек, служивший одновремен­но приемной и врачебным кабинетом. Из палаты в этот момент выплыла чья-то фигура. Она столкнулась с капитаном, и оба разле­телись в разные стороны. Киви завис, опешив от изумления, а когда обрел дар речи, то глупо воскликнул:

— Но вы же остались на Рустаме!

Джудит

Свобода помотала головой. Рассыпавшиеся в результате столкновения волосы взметнулись вокруг лица и плеч каштановым облаком с яркими рыжеватыми искрами. Простой комбинезон, несмотря на некоторую мешковатость при нулевой силе тяжести, не совсем скрывал стройную фигуру.

— Я услышала об аварии и о том, что Ян был ранен, — сказала она. — Последняя ракета, разгружавшая «Мигрант», передала вес­точку. Естественно, я поспешила к мужу.

Киви всегда нравились такие грудные женские голоса, как у нее. Правда, нельзя сказать, чтобы космолетчикам часто приходилось общаться с женщинами. Капитан грозно спросил:

— Кто пилот? Вы заставили его нарушить сразу четыре правила!

— Капитан, сердце-то у вас есть или нет? — взмолилась она. Хотя английским пользовались еще многие космолетчики и Киви владел им почти свободно, он не сразу понял, что вопрос задан в переносном смысле. — Ян мой муж. Я не могла оставить его здесь одного!

— Ладно. — Киви уставился на шкафчик с медицинскими кар­тами. — Ладно. Значит, вы его видели? Как он?

— Лучше, чем я ожидала. Он скоро встанет на ноги... На ноги, на руки! — воскликнула она с досадой. — В невесомости все без разницы! — И быстро, понизив голос: — Почему вы так стреми­тельно стартовали, Нильс? Ян сказал, что вы не дали ему времени пристегнуться.

Он вздохнул, внезапно почувствовав усталость.

— Теперь, значит, вы решили устроить мне допрос с пристра­стием? Ваш супруг уже наговорил мне всяких гадостей, когда при­шел в сознание. Пощадите.

— Ян очень перенервничал, — сказала она. — А потом такой шок и удар... Пожалуйста, не сердитесь на него, если он будет несдержан.

Киви обратил к ней недоумевающее лицо:

— Вы меня не обвиняете?

— Я уверена, что у вас была веская причина. — Она улыбнулась через силу. — Мне просто хотелось узнать какая.

В памяти у Киви всплыли дни и ночи, проведенные на Рустаме. Там он познакомился с Джудит, когда колонисты работали бок о бок с космолетчиками; он видел ее, перепачканную машинным маслом, с гаечным ключом в руке, помогающую собирать трактор; он видел ее под сенью зеленой листвы и под резким холодным светом луны Сухраб. Да, подумал капитан, эта женщина каждому человеку даст возможность объясниться. Даже космолетчику. Он сказал, тяжело роняя слова:

— Мы находились в радиоактивном поясе. У нас не было време­ни, ни секунды.

— Радиация была настолько сильной? В самом деле?

— Возможно, я поторопился.

Он должен был наконец выдавить из себя эти слова. Оглядыва­ясь назад, он не мог найти убедительных логических доводов в свою защиту, не мог доказать необходимость столь поспешного старта, в результате которого Ян сперва чуть было не остался на «Рейнджере», а потом чуть было не погиб. В тот момент, насколько помнил Киви, его переполняла дикая ненависть к человеку, погу­бившему его корабль. И все-таки Свобода был мужем Джудит и отцом ее детей.