Миры Пола Андерсона. Том 22. Сломанный клинок. Дети морского царя
Шрифт:
Однако теперь гибель грозила им с другой стороны — корабль несло прямо к острову, на прибрежные скалы, где бушевал прибой. Забыв на время обо всем прочем, Ванимен вел корабль в тихие воды пролива. По местам стоять! Право руля! Круче к ветру!
Вдруг корпус корабля вздрогнул от мощного удара. Неужели киль наскочил на скалы? Корабль замер. Что это значит? Сломан руль?
Непостижимо — корабль встал намертво.
Ванимен огляделся вокруг. Они находились в узком проливе, волнение здесь почти не ощущалось. Скалистые берега отвесно поднимались вверх слева и справа, над морем завывала буря, но в проливе лишь редкие удары волн достигали корабля, злобные шквалы и дождь хлестали и здесь, но шторм
Призвав на помощь волшебство, Ванимен весь обратился в зрение, обоняние и слух. Он обнаружил, что соленость воды в проливе была очень низкой: очевидно, где-то немного севернее в море впадала река. Дельта реки — вот то, что они ищут, вот оно, пристанище, место, где будет Новый Лири. Ванимен видел в воде мелкие частицы сора, комочки смолы.
Должно быть, их несет из верфей, где люди строят корабли. Рельеф берегов скрывал верфи и гавани от глаз Ванимена, но вместе с тем скрывал и корабль от глаз людей.
Ванимен отчетливо чувствовал, что буря улетит еще до ночи. Тогда можно будет как следует изучить побережье. А пока… Он откинулся назад и прислонился к кормовому ограждению. А пока здесь так тихо и спокойно.
Можно немного вздремнуть Едва он успел подумать, что можно наконец закрыть глаза, как тут же сон накатил на него, словно мощная морская волна.
Ванимен очнулся от громкого крика Миивы. Из-за отвесной скалы показалась галера. Вспененная веслами вода бурлила, как под штормовых ветром. Галера подошла к кораблю, прежде чем подданные Вавинена успели подняться из трюма на палубу. И тут у царя лири снова мелькнула мысль, не дававшая ему покоя: он командует кораблем, матрос которого, убитый им человек, перед смертью призвал на него прбклятие.
На корабль полетели абордажные крючья. За ними протянулся трап, и на палубу побежали венецианцы. Все они были в доспехах и с оружием.
Увидев в море корабль Ванимена, они загнали чернокожих пленников в трюм и решили захватить еще партию живого товара.
Внезапно столкнувшись лицом к лицу с этими странными диковинными созданиями, у которых оказались синие и зеленые волосы и перепончатые лапы вместо ног, многие нападавшие дрогнули, на миг остановились, потом бросились назад, крича от ужаса и крестясь. Более храбрые подняли мечи и с яростным криком погнали трусов вперед. Предводитель венецианцев сорвал с шеи крест и, подняв его над головой, повел воинов в наступление. При виде креста они воспрянули духом. Добычу можно было взять голыми руками, почти никто на разбитом корабле не имел оружия, к тому же в основном там были женщины и дети.
Предводитель громко командовал, нападающие развернулись и двинулись строем, тесня толпу лири к корме, чтобы окружить и захватить свою добычу. Они шли с копьями наперевес, с поднятыми мечами, в железных доспехах и шлемах — никакая сила не могла бы им противостоять. Народ лири совершенно не умел воевать. Те, кто были на палубе, в страхе пятились к корме, те, кто не успели подняться на палубу, забились в дальние углы трюма.
Плававшие в море поспешили к кораблю.
— Назад! — крикнул Ванимен, увидев, что они карабкаются по спущенным в воду веревочным трапам. — Назад! Здесь смерть — или то, что хуже смерти!
Проще всего было бы прыгнуть в море и уплыть. Ванимен
Сам Ванимен без колебаний выбрал бы гибель в бою от удара копьем, если бы пришлось выбирать между рабством и смертью. Быть закованным в цепи, стоять на зловонном и грязном невольничьем рынке, униженно умолять о пощаде… такова жизнь невольника. А то еще станут показывать его в балаганах на ярмарке… Когда-то Ванимен видел на берегу медведя, которого водили на цепи, продетой через кольцо в носу. Медведь ходил на задних лапах, плясал и кланялся под громкий хохот зевак. Неужели его подданные, доверившие ему свою жизнь, не имеют права на свободу?
Они могут потерять друг друга в море. Женщин слишком мало, род лири некому будет продолжать.
Он — их вождь.
— Вперед! — громовым голосом вскричал Ванимен и бросился на врагов.
Палуба задрожала под его мощной поступью.
Трезубец остался в каюте, оружием Ванимена были только невиданной силы мускулы. Кто-то из венецианцев ударил в него копьем, он схватился за древко и вырвал у врага оружие, круто развернувшись очистил от нападавших пространство вокруг и размозжил череп ближайшему венецианцу. С гневным криком наносил Ванимен удар за ударом, вновь и вновь бил копьем в гущу врагов, как вдруг один из них бросился на него сзади и уже занес боевой топор над головой Ванимена. Тут вовремя подоспела Миива, в руке она сжимала кинжал. Ударив венецианца кулаком в челюсть, она вонзила клинок ему в горло. Матросы, верная команда Ванимена, бросились выручать царя. Против острой стали у них была только физическая сила, пусть и необычайная, но никто из лири себя не щадил. Вскоре им удалось очистить от врагов участок палубы. Ванимен крикнул, чтобы дети и женщины прыгали в воду. Теперь он возглавлял маленький отряд мужчин.
На галере арбалетчики заряжали арбалеты.
Эту битву Ванимен мог бы выиграть, если бы его подданные знали, что такое война. Но у них, в отличие от людей, не было ни опыта, ни сноровки воинов, ни знания военного искусства. Никогда еще им не приходилось сражаться с людьми. Ванимен не должен был отдавать приказа пловцам, чтобы те держались поблизости от корабля. Он понял свою ошибку, когда, просвистев над его плечом, с галеры полетела в море первая стрела. Он крикнул пловцам, чтобы они уплывали прочь от корабля, но в шуме битвы никто не услышал приказа, пловцы в смятении кружили вокруг корабля. Арбалетчики заметили это и поразили нескольких пловцов.
Уже были убиты двое или трое из отряда Ванимена. Венецианцы наступали строем, атаковали, отражали нападения. Палуба была залита кровью, враги убивали и ранили детей, женщин, подростков, которые бежали из трюма и искали спасения в море. Отряд Ванимена был разбит, погибли все, кроме царя.
Глаза Ванимена застилал туман, враги теснили его со всех сторон, взяв в кольцо, котояое постепенно сжималось. Рядом отчаянное как взбесившаяся пантера, дралась Миива. Им удалось пробиться к борту корабля. Ванимен и Миива бросились в море.
Морская стихия раскрыла материнские объятия царю лири, и он опустился в невозмутимо-спокойные зеленые глубины. К нему устремились друзья, подданные, на корабле не осталось никого из живых, лишь тела убитых лежали на палубе. Он спас свой народ от рабства, теперь он был спокоен и мог наконец отдохнуть…
Нет, все еще нет. Он получил глубокие раны, из которых сочилась темная, горькая на вкус кровь. Нужно было выйти на берег, в море остановить кровь невозможно, на берегу он залечит раны или умрет, присоединится к убитым в бою. Сквозь пелену, застилавшую глаза, Ванимен с трудом различал детей и женщин своего племени. Все они жестоко страдали от ран.