Миры Райдо. Ошибка короля
Шрифт:
Её поражало воображение дочери, хотя многие моменты, казалось, она писала сама по какому-то счастливому наитию, очевидно, выбирая из памяти черновые зарисовки сцен, некогда оставленных воображением. Временами ей чудилось, что она уже когда-то писала или читала об этом у другого автора, но, как известно, «идеи носятся в воздухе», и Настя лишь радовалась тому, что её дочь смогла одну из них уловить. Она то и дело мысленно повторяла: «Вся в меня!». Насте было невдомек, что Мила просто диктует ей историю из старой зелёной тетради.
Писательницы поглядывали друг на друга
Спустя два часа Настя потянулась и сказала:
– Давай закруглимся на первый раз?
– Ага! Ты там кекс привезла? Давай по кусочку?
– С удовольствием. Молока тебе налить?
– Да.
Настя с энтузиазмом занялась кексом.
– А здорово ты это придумала про злого волшебника Скерона Деймонара, – сказала она. – Хитер же этот бес! Вырвал победу у Элеона, сделав короля своим преемником, – восторгалась Настя.
Миле нравилось, как блестят глаза мамы.
– А ещё мне понравилось, что Скейрон опоил Элеона зельем из этой…
– Мирории.
– Точно! Он опоил короля в образе его возлюбленной. Надо придумать какой-то интересный ход с тем, что стало с королевством, когда король стал злым. Что он стал там вытворять? А главное, как наша героиня – девочка открыла для себя этот волшебный мир?
– Это я тебе завтра скажу.
Мама поставила чашку с молоком и развернулась всем телом к Миле.
– Даже так? У тебя уже есть идеи?!
– Ну да. Почти. Я подумаю ночью и скажу.
– Да ты у меня трудяга! И ведь у тебя хорошо получается!
Настя взяла руки дочери в свои.
– Милая, ты не просто моя помощница, ты моя муза. Так было всегда.
– Но ты мне никогда не говорила об этом, – ответила Мила.
– Без тебя я не стала бы писателем, – призналась Настя. – Мне хотелось писать добрые и хорошие истории для тебя, чтобы мир вокруг стал более волшебным.
Мила без слов обняла маму.
– Я тебя не подведу! – сказала Настя, крепко прижимая дочь к себе.
– И я тебя не подведу! – многозначительно сказала Мила.
Настя ещё раз крепко обняла дочь, а потом поднялась со стула и, напевая мелодию какого-то вальса и пританцовывая, принялась убирать со стола. Мила тоже встала:
– Я пойду ещё немного почитаю перед сном.
– Иди, моя хорошая, – улыбаясь, пропела Настя. – И пусть твой сон охраняют ангелы.
Настя продолжила вальсировать, а Мила отправилась к себе. Ей не терпелось вернуться к тому занятию, что ждало её в комнате.
Ещё на лестнице ей показалось, что в воздухе висит какой-то странный запах.
Этот запах очень сложно описать, но тот, кто хотя бы раз жизни ощущал его, понял бы, о чём идёт речь. Его ни с чем не спутаешь! Запах волшебства. Известно, как следует вести себя в таких случаях и чего желать. Для тех же, кто не знает, надо объяснить, что тем, кто почувствует этот аромат, могут овладеть довольно странные желания. Миле, например, неожиданно захотелось превратиться в настоящего кролика.
А между тем запах волшебства становился всё сильнее. Казалось, он даже стал видимым. В свете круглых бра, висящих на стенах вдоль лестницы, похожих на парад светящихся планет, еле заметно искрились и переливались мелкие золотисто-жёлтые пылинки. Мила приняла их за обычную домашнюю пыль, которую она неосторожно подняла, прыгая по лестнице. Она повернула в коридор, ведущий к двери её комнаты. И тут же застыла как вкопанная.
Из приоткрытой двери в коридор тонкими завитками сочилась та же самая золотистая пыльца. Теперь её сложно было принять за обычную пыль… Весь коридор был заполнен пахнущей волшебством золотистой пыльцой. Эта пыльца закручивалась причудливыми завитками, как облачка на детских рисунках. Завитки струились вдоль лица Милы, обвивая его и ласкаясь.
– А-апчхи! – громко чихнула девочка, чувствуя как пыльца стала забиваться в уши и нос, щекоча их. – Что это такое? – Мила заткнула пальцами нос и на цыпочках прокралась к двери.
Там и вовсе происходило нечто невероятное. Прямо откуда-то из-под кровати в бил настоящий золотой фонтан, выбрасывая в воздух всё новые и новые облачка из странной пыльцы.
– Да что тут происходит?! – прогнусавила Мила и тут же хватанула ртом наполненный пыльцой воздух. В горле защекотало и стало тепло, так словно она только-только глотнула горячего чаю с медом.
Мила опустилась на пол, медленно подползла на коленках к кровати и осторожно заглянула под край покрывала.
Розовые кеды из мягкой замши, которые ещё сегодня утром были похожи на клумбу, с той лишь разницей, что на них произрастали не фиалки и не ромашки, а отвратительные жёлтые грибы, сейчас светились золотым сиянием. Грибы на них превратились в шары, которые надувались один за одним как пузыри, словно готовились вот-вот взорваться. Мила, затаив дыхание, наблюдала за ними, а её широко открытые глаза раскрывались всё шире и шире, пока…
Пуф! Пуф! Пуф! – три гриба один за другим лопнули, обдавая лицо девочки золотисто-жёлтой пудрой. Мила только и успела закрыть глаза.
– Ай! – вскрикнула она. – Ну это уж слишком!
Мила вновь почувствовала как тысячи пылинок проникают в её уши, нос и горло. И это не цветочная пыльца и не сахарная пудра, а мелкие гадкие споры грибов! От мыслей о том, что теперь такие же грибы как на босоножках вырастут у неё в ушах и носу, в голове у Милы зашумело как в барабане стиральной машины в то время, когда она выжимает бельё.