Миры Роберта Хайнлайна. Книга 4
Шрифт:
Нарби не меньше Бобо был удивлен тем, что получил свое оружие обратно. Но чувства свои он умел скрывать намного лучше карлика. Он даже сумел изобразить достоинство, принимая нож обратно.
— Послушай, — обеспокоенным голосом начал Эртц, — мне очень жаль, что так вышло. Но другого пути удержать тебя не было.
Нарби усилием воли восстановил холодное самообладание, с которым обычно воспринимал жизнь со всеми ее поворотами. «Проклятье, — подумал он, — ситуация просто идиотская. Ну, ладно…»
— Забудем об этом, — сказал он вслух. — Просто я шел на встречу с тобой, а увидел вооруженных мьютов. В странные игры ты играешь, Эртц.
— Приношу свои извинения.
— Доброй еды, — вежливо сказал Джо.
— Доброй еды, — машинально ответил Нарби. Наступило неловкое молчание. Нарби первым нарушил его:
— Я полагаю, Эртц, у тебя были серьезные причины послать за мной.
— Серьезные, — согласился Эртц. — Настолько, что даже не знаю, с чего начать. Слушай, Нарби, ты мне не поверишь, но я видел собственными глазами: все, что нам сообщил Хью, было абсолютной правдой. Я был в Главной рубке. Я видел звезды.
Нарби уставился на него.
— Эртц, — сказал он размеренно, — ты сошел с ума.
— Ты говоришь так, потому что не видел, — взволнованно выпалил Хью, — но Корабль движется, Корабль…
— Погоди, Хью, дай я сам, — остановил его Эртц. — Слушай меня внимательно, Нарби, сам решай, что к чему, сам делай выводы, но сейчас я хочу рассказать тебе то, что видел и понял я. Меня отвели в Капитанскую рубку — помещение со стеклянной стеной. И за стеной — необъятное пустое черное пространство, такое большое, что ничего больше быть не может, больше Корабля! И в нем горят звезды! Звезды, о которых мы читали в древних мифах!
— Ты ведь считаешься Ученым. — На лице Нарби изумление смешивалось с отвращением. — Где же твоя логика? «Больше Корабля»! Абсурд! Одно понятие противоречит другому: Корабль есть Корабль. Все остальное — лишь часть его. Ты увидел или убедил себя, что увидел что-то из ряда вон выходящее, но чем бы ни было явление, увиденное тобой, оно не может быть больше того объема, в котором содержится. Таковы элементарные законы физической природы мира.
— Словами этого не объяснишь… — снова начал Эртц.
— Конечно, не объяснишь, и я про то же.
Близнецы перешептывались друг с другом с видом полнейшего омерзения. Наконец Джо громко сказал:
— Хватит болтать! Пошли.
— Верно, — охотно согласился Эртц, — давай отложим спор до тех пор, пока ты не удостоверишься собственными глазами. Фин, пора в путь, идти нам далеко.
— Идти? Куда еще идти?
— Наверх, в Главную рубку.
— Не смеши меня. Я иду вниз.
— Нет, Нарби. Вниз ты сейчас не пойдешь. Я и вызвал тебя сюда только для того, чтобы отвести в Рубку.
— Не валяй дурака. Мне туда идти незачем, у меня и так хватает здравого смысла во всем разобраться. Тем не менее ты заслуживаешь поощрения за установление дружественных контактов с мьютами. Полагаю, мы можем выработать определенные принципы сотрудничества с ними…
Джо-Джим шагнул вперед.
— Попусту тратишь время, — ровным голосом сказал Джим. — Мы идем наверх, и ты идешь с нами.
— Об этом не может быть и речи, — покачал головой Нарби. — Но не исключено, что я соглашусь позже, когда мы выработаем принципы сотрудничества.
С противоположной стороны к нему придвинулся Хью Хойланд.
— Если ты не понял, что к чему, то позволь тебе объяснить: ты идешь с нами наверх. Сейчас.
Нарби взглянул на Эртца. Эртц кивнул:
— Именно так дела и обстоят, Нарби.
Нарби злобно выругался про
— Хорошо, я пойду, чтобы не затевать бессмысленных споров. Показывайте дорогу.
— Держись за мной, — ответил Эртц.
Джо-Джим подал условный сигнал пронзительным свистом, и к отряду мгновенно присоединилось с полдюжины мутантов, то ли выросших из-под палубы, то ли горохом скатившихся с потолка. Нарби даже стало плохо от страха, внезапно охватившего его с новой силой: он только сейчас понял до конца, как далеко завела его неосторожность.
Шли они долго — Нарби с непривычки еле тащился за остальными. По мере подъема равномерное ослабление силы тяжести помогало ему, но оно же вызывало и приступы тошноты. Конечно, как и все, рожденные на борту Корабля, он в какой-то мере адаптировался к ослабленной силе тяжести, но на верхние палубы не забирался со времен бесшабашной юности, и сейчас ему приходилось нелегко. Незадолго до конца пути он совсем выбился из сил. Джо-Джим отослал охрану вниз и приказал было Бобо нести его, но Нарби отмахнулся. Согласно плану Хью, они пошли прямо в Капитанскую рубку. В какой-то мере Нарби уже был подготовлен к тому, что его ожидает, как сбивчивыми объяснениями Эртца, так и оживленными рассказами Хью, который держался подле него большую часть пути. Хью даже проникся симпатией к Нарби — наконец-то нашелся свежий слушатель!
Хью вплыл в дверь первым, сделал аккуратное сальто в воздухе и уцепился рукой за кресло. Другой рукой он широким жестом обвел гигантское окно:
— Смотри, вот они! Разве это не прекрасно?
Лицо Нарби сохраняло прежнюю невозмутимость, но он долго и пристально смотрел на звезды.
— Занятно, весьма занятно, — сказал он наконец. — Никогда не доводилось мне видеть ничего подобного.
— «Занятно»! — воскликнул Хью. — Это не то слово. Чудесно, великолепно!
— Пусть будет чудесно, — согласился Нарби. — Эти маленькие огоньки и есть те самые звезды, о которых говорится в мифах?
— Да, — ответил Хью, испытывая какое-то смутное беспокойство, — но они вовсе не маленькие. Они огромны, как Корабль. Они кажутся маленькими из-за гигантского расстояния. Видишь ту, которая поярче? Она больше, чем другие, потому что ближе. Я думаю, это и есть Проксима Центавра [7] , хотя точно не уверен, — сознался он в приливе откровенности.
Нарби быстро взглянул на него, потом снова на большую звезду.
— Как далеко до нее?
— Не знаю. Но буду знать. В Главной рубке есть специальные приборы для измерения расстояния, только я пока еще в них не разобрался. Дело не в этом. Главное — мы прилетим туда, Нарби!
7
Любопытно: до сих пор говорилось лишь о Далеком Центавре, как некоей мифической цели, постепенно обретающей в глазах героев черты реальности. А тут вдруг всплывает Проксима (т. е. Ближайшая) Центавра — ближайшая к нам звезда, стоящая от Солнца на 4,3 светового года. Далекий Центавр, таким образом, превращается в Близкий. К тому же, по логике, «Авангарду» следовало бы направляться к звезде-близнецу Солнца Альфе Центавре-А, а не к красному карлику Проксиме Центавра…