Миры Роберта Хайнлайна. Книга 4
Шрифт:
Хью и Джо-Джим рассчитали силу торможения, необходимую для погашения скорости «Авангарда» и вывода его на орбиту вокруг звезды, чтобы затем начать поиск планет. Эртц с трудом усвоил разницу между звездой и планетой. Алан вообще ничего не понял.
— Если мои расчеты верны, — сказал Эртцу Хью, — пора разгонять Корабль.
— Главный двигатель готов, — ответил Эртц. — У нас уже достаточно массы.
— Нужно идти к Нарби за разрешением.
— Это еще зачем?
— Он же Капитан, — пожал плечами Хью.
— Хорошо.
В помещении Джо-Джима они нашли Алана.
— Коротышка сказал, что двухголовый ушел к Капитану, — сообщил им Алан.
— Прекрасно. Мы как раз хотели позвать его туда. Алан, старик, мы начинаем!
— Уже? Вот здорово! — выпучил глаза Алан.
— Идем с нами к Капитану.
— Подождите, я только предупрежу свою бабу. — И он побежал в свое жилище, находившееся рядом.
— Балует он ее, — заметил Эртц.
— Иногда это от нас не зависит, — ответил Хью с отсутствующим видом.
Алан быстро вернулся, успев, однако, переодеться.
— Пошли! — возбужденно крикнул он.
Алан гордо вышагивал к кабинету Капитана. Он теперь стал значительным лицом — идет себе рядом с влиятельными друзьями, а охрана знай честь отдает. Давно прошли времена, когда его держали на побегушках.
Но часовой у двери не отступил, как обычно, в сторону, хотя и отдал честь.
— Дорогу! — резко сказал Эртц.
— Слушаюсь, сэр, — ответил часовой, не двигаясь с места. — Ваше оружие, пожалуйста.
— Ты что, идиот, не узнаешь Главного инженера?
— Так точно, сэр, узнаю. Прошу сдать оружие. Таков приказ.
Эртц пихнул его в плечо. Часовой уперся ногами в пол.
— Прошу извинить, сэр. Капитан строго-настрого приказал всем входящим к нему оставлять оружие у входа. Всем без исключения.
— Проклятье!
— Он хорошо помнит, что случилось с прежним Капитаном, — тихо вставил Хью. — Умный он парень, наш Нарби. — С этими словами он отстегнул нож и отдал его часовому.
Эртц пожал плечами и сделал то же самое. Обескураженный Алан последовал их примеру, смерив стража испепеляющим взглядом.
Когда они вошли в кабинет, Нарби беседовал с Джо-Джимом. На лицах близнецов застыло угрюмое выражение. Бобо казался голым без привычных пращи и ножей.
— Вопрос закрыт, Джо-Джим, — продолжал Нарби. — Таково мое решение. Я оказал вам любезность, изложив причины, побудившие меня принять его, но ваше согласие или несогласие значения не имеет.
— В чем дело? — поинтересовался Хью. Нарби поднял голову.
— Хорошо, что ты пришел, Хью, а то твой друг мьют начинает забывать, кто здесь Капитан.
— В чем дело? — повторил Хью. — Что здесь происходит?
— Он, — прорычал Джим, тыча пальцем в Нарби, — думает разоружить всех мьютов.
— Но ведь война окончена, не так ли?
— Не было такого уговора. Мьюты должны были влиться в Экипаж. Разоружи сейчас мьютов, и Экипаж их всех перережет. У него-то ножи останутся.
— Придет время — у всех отберем, — заверил Нарби, — но я сделаю это тогда, когда сочту нужным. Что у тебя, Эртц?
— Спроси
Нарби обернулся к Хойланду.
— Я пришел уведомить вас, Капитан, — по-уставному отчеканил Хью, — что мы намерены запустить Главный двигатель и перейти к управляемому Полету.
Если слова Хью и удивили Нарби, то никак уж не привели в растерянность.
— Боюсь, что вам придется обождать. Я все еще не считаю возможным допускать офицеров в невесомость.
— В этом нет необходимости, — сказал Хью. — Поначалу Эртц и я вполне справимся сами. Ждать больше нельзя. Если мы не начнем сейчас, то при жизни нашего поколения Полет завершен не будет.
— Не будет так не будет.
— Что?! — выкрикнул Хью. — Нарби, ты что, не хочешь завершить Полет?
— Я не намерен проявлять поспешность.
— Что за ерунда, Фин? — спросил Эртц. — Что это на тебя нашло? Нам действительно пора начинать.
Нарби молча барабанил пальцами по столу. Потом сказал:
— Поскольку здесь высказываются некоторые сомнения относительно того, кому принадлежит власть, придется вам разъяснить, что к чему. Хойланд, в той мере, в какой твои забавы не мешали мне управлять жизнью Корабля, я готов был смотреть на них сквозь пальцы и позволять тебе развлекаться, ибо по-своему ты был весьма полезен. Но поскольку твои бредовые идеи становятся источником разложения Экипажа, угрозой моральному здоровью, спокойствию и безопасности народа Корабля, я вынужден положить им конец.
От изумления Хью лишился дара речи. Наконец он выдавил:
— Бредовые? Ты сказал — бредовые?
— Вот именно. Только псих или невежественный религиозный фанатик может уверовать, будто Корабль движется. Но поскольку и ты, и Эртц имели честь удостоиться научного образования, то невеждами вас считать нельзя и, значит, вы оба, безусловно, свихнулись.
— Во имя Джордана! — воскликнул Хью. — Ты сам, собственными глазами видел бессмертные звезды, и ты же называешь нас безумцами!
— Что все это значит, Нарби? — холодно спросил Эртц. — Ты что финтишь? И не вкручивай нам мозги, мы-то знаем, что ты был наверху и удостоверился в том, что Корабль движется.
— Я с интересом наблюдал за тобой, Эртц, — сказал Нарби. — Но никак не мог понять: то ли ты решил использовать психоз Хойланда в своих интересах, то ли сам сошел с ума, как и он. Только теперь мне стало ясно, что ты тоже свихнулся.
Эртц сдержал гнев.
— Будь любезен объясниться. Ты же был в Главной рубке, и как ты можешь утверждать, что Корабль не движется?
— Я был о тебе лучшего мнения, как об инженере, — усмехнулся Нарби. — Рубка не что иное, как ловкая мистификация. Фокус! Ты сам видел, что огни в ней включаются и выключаются — очень остроумное приспособление с инженерной точки зрения, надо сказать. Судя по всему, оно служило для культовых обрядов, чтобы возбуждать в верующих благоговение перед древними мифами. Но нам оно ни к чему. Вера Экипажа и так крепка. Сейчас Рубка может возбудить лишь нездоровые страсти, поэтому я ее уничтожу, а двери, ведущие в нее, опечатаю.