Миры Роберта Хайнлайна. Книга 6
Шрифт:
— Извините меня, сэр, — это значит, что мы выдержали все сегодняшние испытания? — спросил один из кандидатов.
— Или, по крайней мере, вам разрешат повторить какой-то из тестов. Во всяком случае, неудачу вы не потерпели, — ответил Саббателло. Мэтт с облегчением вздохнул. — Однако радоваться еще рано, — тут же предостерег их курсант. — Завтра вас останется еще меньше.
— А что, испытания будут еще труднее? — раздался чей-то голос.
— Намного труднее, — насмешливо улыбнулся Саббателло. — Я посоветовал бы вам есть за завтраком как можно меньше. Впрочем, — продолжал он, — у меня есть
Кандидаты недоумевающе переглянулись. Курсант посмотрел на них, переводя взгляд с одного лица на другое.
— Да что это с вами, джентльмены? — резко спросил он наконец. — Не может быть, чтобы вы все были настолько невежественны. Вот вы! — Он повернулся к Мэтту. — Мистер… Додсон? Да, мистер Додсон. Мне кажется, у вас что-то промелькнуло в памяти. Почему присутствие начальника будет для вас такой честью?
— Вы имеете в виду начальника Академии, сэр? — нерешительно произнес Мэтт.
— Разумеется. Что вы знаете о нем?
— Это коммодор Аркрайт, сэр. — Мэтт замолчал, будто считая, что упоминание имени начальника Академии Патрульной Службы не нуждается в объяснении.
— И что отличает коммодора Аркрайта?
— Но ведь он слепой, сэр!
— Он не слепой, мистер Додсон! Просто у него выжжены глаза. Как он утратил зрение? — Но курсант тут же предостерегающе поднял руку. — Нет, мистер Додсон, не говорите об этом. Пусть они сами узнают.
Курсант принялся за еду, и Мэтт последовал его примеру, думая о коммодоре Аркрайте. В то время Мэтт был слишком молод, чтобы следить за новостями, но отец рассказал ему о случившемся — о невероятном по смелости спасении космической яхты, терпящей бедствие внутри орбиты Меркурия. Мэтт забыл про обстоятельства, при которых офицер Патрульной Службы подвергся огромному излучению Солнца, — это произошло при переводе пассажиров яхты на космический корабль Патрульной Службы, — но он отчетливо помнил торжественный голос отца, читавшего заключительные слова официального сообщения: «…подобные действия полностью соответствуют традициям офицеров Космического Патруля».
Мэтт подумал, а сможет ли он вести себя так, чтобы его действия заслужили такую же высокую оценку? Вряд ли; самое большее, на что он может надеяться, — на что может надеяться любой офицер Патрульной Службы, — это пометка в личном деле: «обязанности выполнял должным образом».
Выходя из столовой, Мэтт натолкнулся на Текса Джермэна. Текс радостно похлопал его по спине.
— Рад, что ты все еще борешься, старина, — воскликнул он. — Ты где разместился?
— Еще не успел зайти к себе в комнату.
— Ну-ка, покажи свои документы. — Джермэн взял их из рук Мэтта. — Мы в одном коридоре — отлично! Пошли посмотрим на твое жилище.
Они нашли комнату и вошли. На нижней койке вытянулся еще один кандидат. Он курил и читал книгу. Услышав скрип распахнувшейся двери, он посмотрел на юношей.
— Заходите, приятели, — сказал он. — Стучать у нас не принято.
— А мы и не стучали, — заметил Джермэн.
— Ничуть не сомневаюсь. — Юноша сел на койке. Мэтт узнал в нем парня, пошутившего
— Ищете кого-нибудь? — поинтересовался парень.
— Нет, — ответил Мэтт, — меня разместили в этой комнате.
— А-а, так ты мой товарищ по квартире! Добро пожаловать во дворец. Я положил твой рюкзак тебе на койку.
Мешок с рюкзаком и гражданской одеждой Мэтта лежал на верхней койке. Мэтт снял его оттуда и поставил на пол.
— Что это значит, тебе на койку? — возмутился Текс. — Вы должны разыграть, кому спать на нижней койке.
— Я пришел сюда первым, вот и занял нижнюю койку, — равнодушно пожал плечами парень.
Текс свирепо оскалил зубы. Заметив это, Мэтт постарался успокоить его.
— Не надо, Текс, — сказал он. — Мне больше нравится спать на верхней койке. Между прочим, — повернулся он к юноше, — меня зовут Мэтт Додсон.
— А меня — Жерар Берк.
Комната была неплохой, но скромно обставленной. Дома Мэтт спал в водной постели, но ему приходилось спать и на матрасе — в летнем лагере. Боковая дверь вела в освежитель, оборудованный самым современным образом, но без чего-либо лишнего. Мэтт с удовольствием заметил, что в душевом отделении был робот-массажист. На полке не было маски для бритья, но бриться Мэтту было пока нетрудно.
Заглянув в свое отделение шкафа, Мэтт обнаружил пакет со своим серийным номером. Внутри лежало два комбинезона, две смены белья и вторая пара космических ботинок. Он уложил все это вместе с остальными вещами, затем взглянул на Текса.
— А чем займемся теперь?
— Прогуляемся по зданию.
— Отлично. Может быть, осмотрим «Килрой»? Берк щелчком отбросил окурок сигареты в сторону двери.
— Подождите минуту. Я пойду с вами. — Он исчез за дверью туалета.
— Давай пошлем его к черту, а, Мэтт? — предложил Текс тихим голосом.
— Неплохая идея. Но мне хотелось бы найти с ним общий язык, Текс.
— Ну что ж, может быть, он не выдержит завтрашних испытаний.
— Или я, — печально улыбнулся Мэтт.
— А может быть, я. Ладно, ты прав, Мэтт, потерпим. Между прочим, ты не думал о том, чтобы подыскать себе постоянного товарища по комнате? Хочешь, будем жить вместе?
— Согласен. — Они пожали руки.
— Я очень рад, что мы решили этот вопрос, — продолжал Текс. — Меня поселили с хорошим парнем, но у него нашелся соотечественник, с которым он хотел бы жить в одной комнате. Тот зашел к нему перед ужином; они сели рядом и принялись болтать на хиндустани. Я ничего не понял и чувствовал себя не в своей тарелке. Затем они перешли на бейсик — решили, что так будет более вежливо по отношению ко мне, и мне стало еще хуже.
— Ты не похож на нервного парня, Текс.
— Это только на первый взгляд. Мы все — Джермэны — очень чувствительные люди. Возьми моего дядю Боди. Один раз он пришел на ярмарку посмотреть на бега и так разволновался, что вскочил между оглоблями гоночной качалки, помчался по кругу и выиграл два забега до того, как его догнали и выбросили вон.
— Шутишь!
— Честное слово. Впрочем, никакого приза он не выиграл. Его дисквалифицировали — это были забеги для двухлеток, а он оказался куда старше.