Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7
Шрифт:
— Наверно, они уже убежали, — разочарованно произнесла девушка, глядя на склон, расстилающийся перед ними. — Нет! Смотри, вот они! Две дюжины маленьких черных точек.
— Вижу.
— Подойдем поближе. Мне хочется рассмотреть их как следует.
— Ты считаешь, нам следует так рисковать? Мы далеко от корабля, и у меня нет оружия.
— Ну и что, они совершенно безобидные животные.
— Но кроме них в лесу могут оказаться и другие обитатели.
— Однако мы с тобой уже давно в лесу и встретили одни воздушные шары.
Элли имела
— Элли, нам пора возвращаться.
— Нет.
— Я несу за тебя ответственность, Элли. Ты уже видела своих кентавров.
— Макс Джонс, я свободный человек. Если хочешь, можешь отправляться назад; мне же хочется поближе рассмотреть этих низеньких телят.
Элдрет стала спускаться по склону.
— Погоди… погоди минуту, дай мне сориентироваться.
Юноша оглянулся вокруг, навсегда запечатлев в памяти окружающий пейзаж, и последовал за ней. Если говорить откровенно, Максу не хотелось перечить девушке; ему казалось, что сейчас можно было бы объяснить Элдрет, почему он сказал мистеру Дайглеру то, что сказал. Может быть, после этого удастся перейти к обсуждению вопроса об их будущем. Юноша не собирался заходить слишком далеко и говорить о женитьбе — разве что в абстрактной форме, если сумеет придумать подходящую формулировку.
Но как ее придумать? Ведь нельзя сказать: «Смотри, вот летят воздушные медузы, давай поженимся!»
Элли остановилась.
— Смотри, вот летят воздушные медузы. Похоже, они направляются прямо к стаду.
Макс нахмурился.
— А ведь правда. Может быть, они переговариваются с кентаврами?
Девушка засмеялась.
— Эти летающие шары? — Она внимательно посмотрела на него. — Макси, знаешь, я поняла, почему ты мне нравишься.
— Почему? — Юноша как раз собирался подвести разговор к этой теме.
— Потому что ты напоминаешь мне Путси. У тебя такое же недоуменное выражение лица, как у него.
— Путси? Кто это Путси?
— Путси — это тот самый молодой человек, из-за которого отец послал меня на Землю. Понимаешь, чтобы я была подальше от него. Именно по этой причине меня исключили из трех школ, мне так хотелось вернуться на Гесперу. Впрочем, папа, возможно, и его отправил куда-нибудь. Он у меня очень хитрый. Иди сюда, Чипси, не уходи слишком далеко! Тебе понравится Путси, — продолжала девушка. — Он такой хороший. Сейчас же перестань, Чипси!
Макс уже испытывал к нему глубокую ненависть.
— Мне не хочется расстраивать тебя, — заметил он, — но до Гесперы очень далеко.
— Я знаю. Давай не будем напрашиваться на неприятности. — Элли смерила его взглядом. — Может быть, я буду держать тебя в запасе — вот только ты такой пугливый.
Не успел юноша придумать достойный ответ, как девушка снова стала спускаться.
Кентавры — это название подходило им больше всего, хотя их нижняя часть не слишком напоминала лошадь, тогда как верхняя
Максу казалось, что кентавры напоминают клоунов, переодетых лошадьми. На их мордах застыли глупые, задумчивые выражения; наверное для мозга в их черепных коробках не было места. Судя по всему, эти животные были сумчатыми, причем сумки походили на короткие фартуки. Собравшиеся здесь или были поголовно самками, или у самцов тоже имелись сумки. Несколько маленьких кентаврят носились взад и вперед под ногами у взрослых.
Один из детенышей заметил людей и затрусил к ним, забавно поводя носом и мыча. Вслед за ним из стада вышел самый большой кентавр, внимательно наблюдая за детенышем. Кентавренок подпрыгнул и остановился.
— Какой миленький! — воскликнула Элли, пробежала несколько шагов и опустилась на колено. — Иди сюда, малыш. Иди к маме.
Макс бросился к ней.
— Элли! Сейчас же вернись!
Большой кентавр сунул в сумку лапу, достал оттуда что-то вроде веревки и крутанул над головой подобно ковбою, бросающему лассо.
— Элли!
Макс успел подбежать к ней в тот самый момент, когда кентавр сделал бросок. Веревка обвила их и прижала друг к другу. Элли испуганно закричала, Макс попытался освободиться, но путы стиснули их еще сильнее.
В воздухе мелькнула еще одна веревка, затем другая.
Мистер Чипс бросилась бежать; по ее физиономии текли слезы. На краю поляны она остановилась и пронзительно закричала:
— Макс! Элли! Вернитесь! Пожалуйста, вернитесь!
Глава 18
Цивилизация
Элли не потеряла сознания и не впала в истерику. Наоборот, она казалась почти спокойной.
— Извини меня, Макс. Это я виновата.
Девушка говорили прямо в его ухо — так тесно их связали.
— Ничего, постараемся освободиться, — ответил юноша, пытаясь разорвать стягивающие их веревки.
— Не напрягайся так, — прошептала Элли, — ты только затягиваешь их. Надо попытаться убедить кентавров отпустить нас.
Элли была права: чем больше Макс старался, тем туже затягивались веревки, обвившие их подобно питонам.
— Прошу тебя, Макс, перестань, — повторила девушка умоляющим голосом. — Мне больно.
Макс прекратил бесплодные попытки освободиться.
Большой кентавр подошел поближе и стал рассматривать пленников. Вблизи его широкое добродушное лицо казалось еще смешнее, а в огромных карих глазах было выражение какого-то изумления. Детеныш подкрался с другой стороны, с любопытством обнюхал людей и пронзительно заблеял. В ответ взрослый кентавр протрубил как лось — детеныш отпрянул в сторону, поскакал к стаду и спрятался среди остальных кентавров.