Миры Роберта Шекли. Книга 1
Шрифт:
– Попробую, – сказала девушка, с любопытством глядя на Блейна.
Она встала и вышла из столовой. Блейн с нетерпением ждал ее возвращения, потирая руки и желая, чтобы между ними вдруг оказалась шея Карла Орка. Мэри Торн вернулась через несколько минут.
– Я говорила с Орком, – сказала она. – Мне очень жаль, но мистера Мелхилла продали через час после того, как увезли вас. Поверьте, я действительно сожалею об этом. Вот если бы я подумала об этом раньше…
– Ничего не поделаешь, – вздохнул Блейн. – Пожалуй, было бы неплохо чего-нибудь выпить.
Глава 9
Мистер
– Итак, вот он какой, наш человек из прошлого! – улыбнулся мистер Рейли. – Садитесь, сэр, прошу вас. И вы тоже, мисс Торн. Я только что говорил о вас с дедушкой.
Блейн невольно оглянулся, ожидая увидеть у себя над головой призрак мужчины, скончавшегося шестьдесят лет назад. Однако в богато убранной комнате с высоким потолком не было никого, кроме них троих.
– Он удалился, – объяснил мистер Рейли. – Бедный дедушка может находиться в состоянии эктоплазмы очень непродолжительное время. И все-таки ему повезло куда больше, чем большинству призраков.
Выражение лица Блейна, по-видимому, изменилось, потому что Рейли спросил:
– Вы не верите в духов, мистер Блейн?
– Боюсь, что нет.
– Ну конечно! Это слово для вас, человека из двадцатого столетия, имеет иной, пугающий смысл. Звон цепей, скелеты и тому подобные глупости. Однако со временем слова меняют свое значение, меняется даже реальность по мере того, как человечество перестраивает природу.
– Понятно, – вежливо кивнул Блейн.
– Вы не верите мне, – добродушно улыбнулся мистер Рейли. – Напрасно. Подумайте о том, как менялось значение слов. В двадцатом веке слово «атом» сочеталось писателями, владеющими даром воображения, с чем угодно, – появились «атомные пушки», «атомные космопланы» и тому подобное. Абсурдное слово, и здравый человек просто не обращал на него никакого внимания, подобно тому как вы пропускаете мимо ушей все, что относится к духам. Но прошло всего несколько лет, и слово «атом» превратилось в символ реальной и неминуемой опасности для всего человечества. После этого ни один здравомыслящий человек не мог его игнорировать! – На лице мистера Рейли появилась задумчивая улыбка. – Слово «радиация» превратилось из чисто научного выражения, применявшегося лишь в учебниках, в источник раковых опухолей. В ваше время «космическая болезнь» являлась абстрактным, ничего не значащим понятием. Однако пятьдесят лет спустя оно означало больницы, наполненные искалеченными телами. Так что слова, мистер Блейн, имеют тенденцию к переменам, теряя свой прежний – абстрактный, нереальный или чисто научный смысл и приобретая практическое повседневное значение. Такое случается, когда практика догоняет теорию.
– А духи?
– Аналогичный процесс. Ваше мышление старомодно, мистер Блейн. Вам просто нужно изменить смысл, вкладываемый
– Это будет нелегко, – возразил Блейн.
– Однако необходимо. Не забудьте, всегда было немало доказательств их существования. Иными словами, вероятность существования духов была достаточно большой. А когда жизнь после смерти превратилась в реальность, когда исчезла необходимость принимать желаемое за действительное, духи тоже стали реальным фактом.
– Я поверю в их существование только тогда, когда встречусь хоть с одним из них, – ответил Блейн.
– Рано или поздно так и произойдет, можете не сомневаться. Но перейдем к делу. Как вы чувствуете себя в нашем веке?
– Пока не слишком хорошо.
– Вижу, что охотники за телами изрядно вас напугали, а? – злорадно хихикнул мистер Рейли. – Сами виноваты: вам не следовало покидать здание корпорации, мистер Блейн. Этим вы нанесли немалый ущерб себе, и нашей корпорации, естественно, тоже.
– Я виновата в этом, мистер Рейли, – заметила Мэри Торн. – Извините.
Рейли мельком взглянул на нее и снова повернул голову к Блейну.
– Это, разумеется, достойно сожаления. Если уж говорить честно, вас следовало предоставить собственной судьбе там, в 1958 году. Ваше присутствие здесь, откровенно говоря, нас изрядно смущает.
– Мне очень жаль.
– Мы с дедушкой обсудили создавшуюся ситуацию и пришли к выводу – боюсь, несколько запоздалому, – что вас не следует использовать в рекламной кампании. Следовало бы принять это решение гораздо раньше. И все-таки решение принято наконец. Однако, несмотря на все наши усилия, не исключено, что ваше пребывание в двадцать втором веке не удастся скрыть. Возможно даже, что правительство предпримет юридические меры против корпорации.
– Сэр, – сказала Мэри Торн, – юристы не сомневаются в твердости нашей позиции.
– Разумеется, в тюрьму нас не посадят, – согласился Рейли. – Но подумайте о том, что будут говорить. Да, что о нас скажут! «Рекс Корпорейшн» должна заботиться о своей репутации, мисс Торн! Слухи о незаконных действиях, о возможном скандале… Нет, мистеру Блейну не следует оставаться у нас в 2110 году, являясь наглядным доказательством ошибочного решения. Вот почему, сэр, я хочу сделать вам деловое предложение.
– Я вас слушаю, – ответил Блейн.
– Что, если корпорация приобретет вам страховой полис на потустороннюю жизнь и таким образом гарантирует вам жизнь после смерти? Согласитесь ли вы в таком случае совершить самоубийство?
Блейн несколько раз моргнул от неожиданности.
– Нет.
– Но почему? – спросил Рейли.
На мгновение причина показалась Блейну очевидной. Разве есть живое существо, готовое покончить с собой? К сожалению, есть – это человек. Блейну пришлось задуматься, чтобы ответить.
– Начать с того, – произнес он, что я не уверен в существовании посмертной жизни.
– Предположим, мы сумеем убедить вас в этом, – заметил Рейли. – Тогда вы согласитесь?
– Нет!
– Очень легкомысленно с вашей стороны, мистер Блейн! Подумайте о своем положении. Век, в который вы попали, чужд вам, враждебен, неудобен. Как вы собираетесь зарабатывать на пропитание? С кем вы можете говорить, да и о чем? Даже пройти по улице, каждую секунду не подвергая опасности свою жизнь, вы и то не сумеете.