Миры Роберта Шекли. Книга 4
Шрифт:
Это был пароль, придуманный давным-давно, когда в мирной обстановке Кромптон обдумывал весь этот план.
– Вы Элигу Рутински!
– прошептал Кромптон.
– Он самый, к вашим услугам, - сказал пьянчужка, срывая с головы шляпу, а вместе с нею искусную маску и видимость опьянения и обнаруживая серебряную гриву, обрамляющую длинное печальное лицо неуловимого бдительного Рутински. Предосторожности не бывают лишними, - проговорил он с едва заметной улыбкой.
В качестве главного агента (Нелегальной) Гильдии свободных нюхальщиков ((Н)ГСН, этот человек отвечал за демократизацию и демонополизацию психонюхания в Албании, Литве и Трансильвании. Гильдия, хотя и занимала в США нелегальное
– Побыстрее, приятель, дорога каждая минута, - сказал Рутински.
– Что до меня, то я времени зря не терял, - возразил Кромптон.
– Я пришел вовремя. Вы сами превратили простую преступную сделку в драму плаща и кинжала.
– А если во мне пропадает талант драматического актера?
– сказал Рутински.
– Это что, преступление? А кроме того, я проявил бдительность. Можно ли осуждать человека за это?
– Я вас вовсе не осуждаю, - сказал Кромптон.
– Я пытаюсь доказать, что меня торопить ни к чему, потому что не я тратил время зря. Так приступим к делу?
– Нет. Вы оскорбили меня в лучших чувствах, задели мою честь и усомнились в моей храбрости. Пожалуй, надо выпить еще.
– Ну хорошо. Если мои слова так расстроили вас, я приношу свои извинения. А теперь, может быть, перейдем к делу?
– Нет, мне кажется, вы неискренни, - мрачно заявил Рутински, кусая ногти и сопя.
– Господи, и как это вам удалось стать главным агентом нюхальщиков? разозлился Кромптон.
Рутински взглянул на него и вдруг ослепительно улыбнулся.
– Я стал им потому, что я был умный, находчивый, смелый и очень деятельный. Понятно? А теперь я плевал на все это. Покажите-ка мне свою бутыль.
Кромптон протянул ему флакончик, завидуя про себя темпераменту Рутински. Когда-нибудь, после ре-интеграции, он тоже будет ошеломительно поп sequitors [Непоследовательным (лат.)].
Молча, молниеносным движением Рутински достал из кармана миниатюрный ольфактометр и прижал его к флакону. Для начала он убедился, что это действительно люристия. Затем, удовлетворенный результатом, приступил к измерению интенсивности, чтобы увериться, что Кромптон не добавил туда никакого желе или жидкости.
Стрелка на шкале описала полный круг и уперлась в последнюю точку.
– Н-да, вот это вещь!
– благоговейно протянул Рутински и посмотрел на Кромптона увлажнившимися глазами.
– Друг мой, вы просто не представляете, что вы сделали для нас! С помощью этой маленькой бутылочки я освобожу свободных нюхальщиков от всех проблем. От имени святого Эдвина Паджера, седовласого главы нашей организации, благодарю вас за услугу, мистер Кромптон!
– Никакая это не услуга, это криминальная сделка. Короче, давайте деньги!
– Само собой.
– Рутински достал из кармана набитый бумажник и начал отсчитывать банкноты.
– Так, посмотрим... Мы договаривались на сумму 800 тысяч СВУ в валюте Эйи и Йигги поровну. По нынешнему курсу это составляет 18 276 эйянских проников и 420 087 йигганских дранмушек. Вот. Надеюсь, тут все правильно.
Элистер распихал деньги по карманам - и остолбенел, услышав пронзительный свист, доносившийся откуда-то из живота Рутински.
– Что это?
– спросил он.
– Радиосигнал, - сказал Рутински, вынимая из кармана жилета крошечный радиоприемник, размером и формой напоминавший додеканесскую [Додеканес (Спорады Южные) - острова в Эгейском море] табакерку.
– Это специальная передача ССКО. Без нее никак нельзя.
– Бога ради, что это еще за ССКО?
– спросил Кромптон.
– Служба скорого криминального оповещения, - объяснил Рутински.
–
"Добрый день, друзья-преступники, - раздался из миниатюрного квадрафонического динамика веселый голос диктора.
– Ваш старый приятель Джек Потрошитель вещает на секретных частотах с подпольной мобильной радиостанции, запрятанной в горах Сангре-де-Кристо в старой романтичной Мексике. У нас есть о чем рассказать вам, ребята: вы услышите последние известия об ограблениях банков, а наше справочное бюро, как всегда, предоставит вам ежедневный список переполненных богатыми простофилями городов, в которых законы наиболее снисходительны, а то и вовсе не существуют. Сегодняшнюю передачу подготовили для вас "Разбойничьи Портные" - изобретатели пальто с тысячью карманов, фирма "Мартин энд Мишкин", специализирующаяся на инструментах для медвежатников, и "Олд Гейдельберг", выпускающая таблетки цианида для тех, у кого не клеится с делами. Обо всем этом и о других превосходных изделиях вы услышите в нашей передаче немного позже. А сейчас самая свежая новость, с пылу с жару: из надежных источников нам стало известно, что фирму "Сайкосмелл, Инк.", этого спрута-монополиста в мире запахов, накололи на девятнадцать граммов люристии самого драгоценного субстрата во всей Галактике! Имя подозреваемого уже объявлено, так что мы не раскрываем никаких тайн: это Элистер Кромптон! Если вы нас слышите - значит, успели смыться не так уж далеко. Удачи, Элистер! Она вам скоро очень понадобится! А теперь несколько отрывков из "Оперы нищих"..."
Рутински выключил радио.
– Рухнули планчики, а?
– Это невозможно!
– пробормотал Кромптон.
– Еще две недели все должно было оставаться шито-крыто. Меня же никто не проверяет! Не понимаю...
– Понимание для вас сейчас - непозволительная роскошь, - изрек Рутински. Прощайте, Кромптон! Если вас схватят, скажите, что Рутински смеется им в лицо.
С этими словами он вытащил из кармана нуль-гиперэнергетический плащ, быстро расправил складки украденного одеяния (по закону носить его имели право только сотрудники ФБР высочайшей категории), набросил его на плечи и мгновенно исчез. Только красноватая шляпа пирожком осталась лежать на стойке бара. Знак Рутински!
Кромптон расплатился и устремился наружу, во враждебный и ничего хорошего не предвещающий мир.
Глава 6
"Наконец-то я с тобой наедине, моя капризуля! Итак - пену, пожалуйста!"
– Если не трудно, выключите приемник, - попросил Кромптон.
– Черта с два, приятель, - прорычал обливающийся потом водитель велокеба.
– Я постоянно слушаю "Шагреневый дом", это моя любимая передача.
"Разрешите мне показать вам, как это делается в Джибути, - щебетало радио, - с бабочками..."
Кромптон откинулся на спинку сиденья, стараясь сохранить хладнокровие. Что случилось? Как они сумели выйти на него? Сможет ли он выкрутиться? Он направлялся в нью-йоркский космопорт, расположенный на месте бывшего Бруклина. Велокеб уже проехал Стоун-стрит и Джей-авеню - погони не было. До космопорта оставалось совсем немного.
"Дитмас, во имя лакмусовой бумажки, убери руку с моей задней ноги!" продолжал верещать приемник.
Теперь такси огибало памятник Уильяму Бендиксу. Впереди показались две выпуклые башни космопорта. Машина еле двигалась в дорожной сутолоке: велосипеды, велокебы, трехколесные велосипеды, мужчины на роликах, женщины на ходулях с пружинками, люди на трясучках - именно из-за, этих разнообразных средств передвижения Нью-Йорк и прозвали "Городом потных ляжек". Наконец велокеб добрался до главных ворот космопорта.