Мишель и господин Икс
Шрифт:
— Подумать только: я доехал до самого Лонжевера, — простонал он, — и все напрасно.
Это название, Лонжевер, в глазах мальчиков придало рассказу некоторое правдоподобие.
Вы были в Лонжевере? — переспросил Даниель. — Наша бабушка сейчас там.
Таково уж мое счастье! Я ведь ездил туда тоже из-за письма! Я забыл вам сказать, что адрес на письме был такой…
Клод Зиго снова вытащил блокнот, полистал его и прочел:
«Мадемуазель Анриетте де Маливер, дом мадам Денизы Терэ. Лонжевер, Кот-д'Ор».
Все верно! — воскликнул Даниель. — Бабушка рассказывала нам,
Но как это могло быть, если адрес точный? — обиженно вскричал Зиго. — В Лонжевере мне сказали, что письмо «возвращено отправителю», в Компьень, графине Гортензии де Маливер. То есть — в этот замок.
Но тогда об этом письме нужно спрашивать не у нас, а у графа Юбера де Маливера! — воскликнул Мишель.
Зиго смерил его полным сожаления взглядом.
— Поверьте, мсье, — проговорил он, — я знаю свое дело. Я был у него вчера вечером. Он принял меня крайне недружелюбно. Как будто я виноват в тех заботах, которые не дают ему покоя. Я редко встречал таких желчных людей. Он заявил, что об этой истории ему ничего не известно, что он не хо чет ничего об этом знать и что чем меньше он будет слышать о графине Гортензии, тем лучше. Его поведение показалось мне весьма необычным. Он, должно быть, действительно был крайне рассержен, если в подобном тоне говорил с посторонним человеком о своей родственнице!
Но… это он посоветовал вам прийти сюда?
Нет! Вовсе нет! Мне удалось поговорить с горничной. И она мне сказала, что мадемуазель Анриетта де Маливер живет, как она сказала, в доме…
…садовника?
Вот именно.
Кто здесь говорит обо мне?! — воскликнула Анриетта, неожиданно появившись на пороге гостиной. Увидев, что мальчики не одни, она остановилась в смущении. — О, простите! Я не знала…
Мадемуазель де Маливер? Я не ошибся? — тут же спросил Клод Зиго, церемонно, как во времена Людовика XIV, делая несколько шагов вперед.
Да, мсье… С кем имею честь?
Клод Зиго, репортер газеты «Все обо всем». Я бы хотел поговорить с вами, мадемуазель.
От удивления забыв поставить корзину с покупками, Анриетта вошла в комнату.
— Мадемуазель, вы наверняка мне все объясните… Эти господа были очень любезны, но я убежден, что они ничего не знают о письме…
Еще более удивленная, Анриетта вопросительно смотрела на мальчиков. Она смогла лишь пробормотать:
— О письме? О каком письме, мсье?
Зиго, забыв, что Анриетта не присутствовала при их разговоре, был готов взорваться…
13
— О нет, мадемуазель, прошу вас! Неужели и вы? Нет, нет!.. — вскричал Зиго, близкий к нервному срыву.
Анриетта де Маливер поставила наконец корзину. Сейчас она казалась более уверенной в себе.
Я была бы обязана вам, мсье…
Зиго. Клод Зиго.
…мсье Зиго, если бы вы все же ответили мне на вопрос и не выражали так бурно свое отчаяние, причин которого я не знаю и не хочу знать.
Мишель и Даниель оценили спокойный, уверенный тон, которым Анриетта произнесла эту тираду. Журналист сразу пришел в себя и еще раз поведал девушке, какие обстоятельства привели его в Компьен. Закончив,
— К сожалению, мсье… Зиго, мне весьма неприятно вас разочаровывать, но я совершенно уверена, что такое письмо никогда сюда не приходило.
Зиго явно не мог поверить, что девушка говорит правду. А Анриетта добавила:
— К тому же вы сами сказали, что письмо было «возвращено графине Гортензии». Как же оно могло в таком случае оказаться у меня?
Зиго глубоко вздохнул и терпеливо, как маленькому ребенку, принялся объяснять:
— Когда я приехал в этот город и узнал, где вы живете, я решил, что почтальон, который обслуживает замок, обслуживает и этот дом тоже.
Зная, что графини де Маливер нет в живых, он должен был вручить письмо вам, адресату. Ведь ему, я думаю, известно, что вы живете здесь?
— Совершенно верно. Но это ничего не меняет. Я не получала никакого письма.
Зиго сдался. Он сунул блокнот в карман и вздохнул.
— Ну что ж… В таком случае мне, видимо, остается одно: извиниться за беспокойство и откланяться. Все-таки очень жаль, что вы не получили того письма… Оно, видимо, было очень важным…
Как ни желала Анриетта поскорее отделаться от гостя, она клюнула на приманку.
— Важным? Что вы хотите сказать, мсье? Что вам о нем известно?
Зиго еле заметно улыбнулся.
— Моя профессия, равно как и большой жизненный опыт, позволяют мне… как бы это сказать?., чутьем улавливать некоторые вещи. Я просто сопоставил даты. Письмо было отправлено — судя по штемпелю на конверте — за три дня до кончины графини. Можно предположить, что, если графиня взялась за письмо в такой момент — она ведь была уже слаба, не так ли? — ее побудило к этому нечто очень важное…
Анриетта, взволнованная упоминанием о кончине тети, опустила голову. Тем не менее голос ее был тверд:
Не слишком ли много у вас допущений, мсье? Вероятно, это в духе вашей профессии — устраивать много шума из ничего… но я отказываюсь помогать вам в этом занятии. Важным было то письмо или нет, оно утрачено, и не стоит о нем больше говорить.
Могу ли я все же надеяться, — спросил Зиго, — что, если вы все же получите его, вы мне сообщите? Напоминаю: Клод Зиго, «Все обо всем».
Возможно, мсье, возможно…
Получив это неопределенное обещание, Зиго откланялся. Казалось, он очень жалеет, что у него нет шляпы с перьями, которой он мог бы подмести пол в прощальном поклоне.
Уф! — вздохнула Анриетта, когда дверь за репортером закрылась. — Я от него устала! Он давно здесь?
Больше часа, — ответил Даниель. — Его просто распирает энергия, этого Клода…
Какая-то абсурдная история… — задумчиво произнесла Анриетта. — С чего бы тетя стала писать мне в Лонжевер? Она никогда этого не делала.
И все-таки, — вмешался Мишель, — это письмо существовало. Иначе как корреспондент «Все обо всем» узнал бы адрес, имя де Маливеров и дату, о которой сказал Зиго?
Анриетта вынуждена была согласиться с ним.