Мишель в Адской Долине
Шрифт:
На рыбалке? Среди ночи? Не самое подходящее время! — заметила Мартина.
Совершенно согласен с тобой. Но удить рыбу ведь можно по-разному. Например, на фонарь, на карбид… А некоторые, не мудрствуя лукаво, глушат ее взрывчаткой!
Антонен нам на днях рассказывал, как во время войны глушил рыбу гранатой!
Все верно…
Но ведь это нечестно! — воскликнула девочка.
Не спорю. Но браконьерам на это плевать. Для них река — общая, а следовательно, их собственность… У меня такое подозрение, что Саразини
Но почему же он скрыл правду от полицейских? Одно дело — браконьерство, совсем другое —. диверсия!
Хм… Разумеется, ты права. Но, возможно, вначале он растерялся: представь себя в его положении! А может, рассчитывал выпутаться и так, потому и солгал. А лгать полиции — последнее дело! Что бы он теперь ни говорил, полицейские ему не поверят.
Помолчав, дядя Гюсту заключил:
— Ладно, правда рано или поздно выйдет наружу. Конечно, если случилась ошибка, хотелось бы, чтобы правда вышла наружу как можно скорее… В тюрьме, надо думать, сидеть несладко. Особенно когда ни в чем не виноват!..
После обеда Мартина и Мишель встретились с Рику и, как обычно, вместе отправились купаться на Тарн.
Как ни печально было им это признавать, получалось, что в истории с Саразини они все еще топчутся на месте. Имея, казалось бы, столько козырей на руках, они не знали, как ими воспользоваться.
Ребята перешли старинный мост и стали взбираться по склону, когда заметили околачивающегося на дороге Тео.
Первым их побуждением было сделать вид, будто они его даже не замечают. Но, к их великому изумлению, Тео шагнул им навстречу; на губах у него кривилась вымученная улыбка.
Привет, — неловко поздоровался он.
Ну, здравствуй, — неохотно откликнулся Мишель.
Тео мялся, краснел и откашливался, что окончательно взбесило Рику.
— Что тебе от нас нужно?
Тео глупо ухмыльнулся.
— Я это… В общем, Пибрай о себе слишком много воображает… — в конце концов промямлил н. — Я решил сделать, как ты, Рику… Порвать с ими и перейти на вашу сторону!
Предложение настолько изумило Мишеля и Рику, что они на миг потеряли дар речи. Тео неверно истолковал их молчание. Он решил, что ему е верят.
— Я, конечно, многое говорил… Угодничал перед Пибраем! Но если уж на то пошло, вся округа так думает… Я имею в виду: насчет этих итальянцев…
Он явно искал поддержки — и явно не находил ее. Поэтому волей-неволей продолжал свою оправдательную речь:
— Ну, вот ты, Мишель, и ты, Мартина, стали ходить к Мило… и подружились с ним. А потом ты, Рику, тоже перешел в другой лагерь. Смешно, в общем… Я долго думал… Теперь мне кажется, что правы вы, а не Пибрай. Вот и все!
Поскольку трое друзей молчали, Тео
— Так что я решил, что если бы вы согласились принять меня в свою компанию…
За это время ребята успели собраться с мыслями. Они понимающе переглянулись, и Мишель сказал:
Мы тебя не гоним, Тео. Конечно, все это неожиданно. Но признавать ошибки никогда не вредно.
Правильно, — поддакнул Рику; впрочем, держался он более сдержанно, чем Мишель.
Возможно, это заставит задуматься и других, — добавил Мишель с оптимизмом.
Он протянул Тео руку, и стороны торжественным рукопожатием скрепили свои намерения.
Но когда они двинулись в путь, Рику по секрету шепнул Мишелю:
— Что-то не слишком я ему верю…
Мишель пожал плечами. Но решил до поры до времени помалкивать при Тео про расследование. Почувствовав себя равноправным членом компании, Тео слегка приободрился.
Знаете, о чем судачат в деревне?
Готов спорить, ты нам сейчас расскажешь.
Что вы ведете расследование диверсии! Это правда?
Кто это говорит? Небось Пибрай? — живо спросил Рику, не давая Мишелю времени первым открыть рот.
Ну да. Он тоже.
Расследование — это, конечно, сильно 'сказано, — продолжал Рику. — Мы просто проверяем кое-какие вещи. И заодно смотрим: вдруг что-нибудь попадется на удочку.
Мишелю показалось, что Рику явно переусердствовал с конспирацией. Но Тео спросил:
А что попадется-то? Ведь Саразини в кутузке.
Разумеется. Если хочешь, это такая игра, понятно?
Н-да… Хотя не очень. Давайте играть вместе. Только объясните, что к чему!
Рику заговорщически подмигнул Мишелю, который из последних сил держался, чтобы не расхохотаться. Мартина от души веселилась, следя за беседой.
Ты наверняка подскажешь нам что-нибудь дельное. Три головы хорошо, а четыре лучше, факт, — сказал Мишель.
Так вот, — продолжал Рику, не обращая на него внимания. — Представим себе, что Саразини не виноват, и попытаемся доказать, что плотину взорвал кто-то другой…
По вытаращенным глазам Тео стало понятно, что до него суть игры никак не доходит. Впрочем, на душе у Рику было тоже довольно муторно. Ему не хотелось открывать Тео ничего существенного, полностью не удостоверившись в его лояльности.
Они почти дошли до реки. Рику спросил у Тео:
Ну как, не страшно еще?
Нет, что ты, наоборот! — заверил Тео, наливаясь важностью.
Смотри. А то ведь я не хочу, чтобы потом Пибрай и другие тебя допекали.
Вот еще! С кем хочу, с тем и вожусь!
— Ну ладно, коли так. Тем более, Пибрай не такой уж храбрец.
А я про него кое-что знаю, — сказал Тео с готовностью, в которой проглядывало желание любой ценой доказать свою добропорядочность. — И пусть он не особо нос задирает. Я знаю, что он по ночам глушит рыбу динамитом!