Мишень [авторский сборник]
Шрифт:
— Я рад… — ответил он. — Только одна просьба, Курт: никто никем не руководит, мы компаньоны, и прошу, называйте меня просто — Андрей. Договорились?
Фон Радден кивнул, чем вызвал вздох облегчения у Колыванова.
В этот момент в полупустом зале ресторана появился еще один человек. Им оказался толстый, не в пример своим родичам, ганианец, в светлом костюме и темных солнцезащитных очках.
— Очевидно, это к нам, — произнес Андрей, подняв руку.
Вошедший заметил его жест и пошел прямо к их столику.
— Во мистер Логинов? — осведомился он. Андрей
— Господин Шор-Эши, если не ошибаюсь? Лицо тучного ганианца расплылось в одобрительной улыбке.
— Да, мурхед, я Самат Шор-Эши, — самодовольно кивнул он, путая в своей речи интерангл с ганиан-ским.
Андрей подождал, пока гость усядется за стол.
— Господин Шор-Эши будет нашим пилотом во время высадки, — пояснил он Курту и Игорю. — Мне рекомендовали его как отменного контрабандиста, виртуозного пилота и нарушителя всех мыслимых законов цивилизованного космоса…
— Сын Курунга… Скажи, да, кто этот Шиист, что сказал тебе так плохо? Я честный торговец, да?!
— Нет… — вдруг покачал головой Андрей. — Нам не нужен честный торговец, господин Шор-Эши. Такого пилота я мог нанять в любой системе.
— Контрабанда, да? — страшно выпучил глаза ганианец, будто одно это слово ввергало его в мистический шок.
— Нет, — опять покачал головой Андрей. Перед этим он прошел подробный инструктаж у своих знакомых, которым уже приходилось нанимать пилотов на Ганио, в частности того самого Шор-Эши, что сидел сейчас за столом. Хуже, — предупредил он, подтолкнув к ганианцу третью пачку бумаг, где содержались навигационные карты и все материалы, собранные им относительно звезды Счастливой.
На несколько минут за столом наступила тишина. Слышно было лишь, как булькает пиво, перетекая в бокал Игоря, да шумно сопит Самат, перелистывая страницы.
— Зачем орбита, а? — вдруг обиженно спросил он, ткнув жирным пальцем в одну из карт. — Тут пишут, много старых машин! Зачем три часа болтаться орбита? — на ломаном интерангле переспросил он.
— Нам нужно просканировать определенный участок поверхности, — ответил ему Андрей. — Без орбитальной разведки не обойтись.
— Шаранг… — задумчиво выругался ганианец, что-то прикидывая в уме. Две тысячи час? — вдруг предположил он.
Андрей, который ожидал услышать куда более солидную цифру, немного подумал, чтобы не показаться торопыгой, а потом с деланным сожалением кивнул:
— Пусть будет так. В контракт войдет доставка нас в систему, орбитальная разведка, спуск отделяемого аппарата на поверхность и, естественно, последующая эвакуация.
Лицо Самата опять расплылось в улыбке.
— Люблю умный и щедрый человек, — признался он. — Когда летим?
Андрей обменялся взглядом с Куртом и Игорем.
— Нам нужно еще кое-что обсудить с друзьями и сделать покупки, ответил он. — Готовьте корабль, господин Шор-Эши, а мы дадим знать, когда уладим дела. Но не больше десяти часов, уверяю.
— Хайке! — согласился Самат, вставая. — Мой номер. — Он чиркнул пару цифр на полях контракта и протянул листок Логинову. — Жду тебя в космопорту, Мурхед-Аги.
— По-моему он тебя
— А мне кажется, что он жирная свинья! — вдруг резко возразил Курт. Я бы не доверил ему такую работу.
— Спокойно. — Андрей поднял обе руки. — Этот человек — один из немногих, кто согласится лететь в такое место, как система Счастливой. Уже проверено, — пояснил он. — Так что давайте прикинем, какое нам понадобится снаряжение, и в путь.
Глава 4
Черное, всеобъемлющее Ничто гиперсферы разорвала режущая глаз вспышка, и трехмерный космос принял космический корабль в свое пространство, на миг ввергнув приборы и экипаж в легкое замешательство.
После семидесяти часов абсолютной пустоты и мрака коловращение планетарных масс казалось хаосом, хотя на самом деле было подчинено строгим законам физики и небесной механики.
Небольших размеров космический корабль, покрытый видавшей виды зеркальной броней, которая после долгих лет эксплуатации уже не сверкала, а лишь туманно серебрилась, оказался старым грузовиком класса «Сизиф».
В рубке управления сидел Самат. Двое его помощников, связь с которыми шла через Интерком, находились где-то в иных постах управления пятисотметрового корабля, и за семьдесят часов, что длился прыжок, никто из пассажиров так и не увидел их.
В данный момент корабль разворачивался, ориентируясь после совершенного гиперперехода, и его серебристая броня отражала частые сполохи корректирующих дюз планетарной тяги.
Сенсоры кибернетической системы управления уже оправились от шока, вызванного чрезмерным обилием сигналов, исходящих от вращающихся вокруг корабля многотонных каменных и металлических глыб, и информация на мониторах рубки управления, наконец, приобрела удобочитаемый вид.
— Везет, как утопленникам, — прокомментировал их показания Игорь. Вышли на краю пояса астероидов!
Самат отреагировал вполне спокойно.
— Четвертая секция донной тяги — пятисекундное включение. Выходим за эклиптику пояса! — приказал он в Интерком.
В недрах корабля гулко заворчали механизмы обслуживания ходовых секций. Сами двигатели работали почти бесшумно. Нижнюю часть экранов обзора затопил призрачно-голубой свет истекающей на больших скоростях плазмы, и корабль плавно набрал ускорение, всплывая среди хаоса каменных глыб, чтобы оказаться над плоскостью их орбиты. Передние силовые экраны то и дело вспыхивали, отражая удары угловатых обломков.
Курт, оккупировавший противоперегрузочное кресло у отдельного терминала, обернулся.
— Мне начинать? — спросил он у Андрея, который занимал почетное место рядом с Саматом.
— Подожди, еще рано, — ответил Логинов. — Сейчас выйдем на первый виток орбиты, тогда и начнешь.
Нужно сказать, что роль командира маленькой группы давалась Андрею с большим трудом. Моральна он не был готов нести ответственность за чьи-либо жизни, и все предприятие казалось ему сейчас одним большим безумием, причем это чувство усиливалось а каждым часом…