Мишень
Шрифт:
К вечеру от плохого настроения не осталось и следа. Анна привела себя в порядок и вышла в сад, чтобы подышать свежим воздухом. Ее действительно привезли в замок. Построен веке в шестнадцатом. Если верить архитектуре и интерьерам — это Франция. Но кому понадобилось отвозить ее во Францию, так далеко от Треверберга? Забивать голову сложными мыслями в такой чудесный вечер совершенно не хотелось. Незнакомка решила позволить себе отдохнуть. Кто бы ни стоял за ее перевозом сюда, он явно не желал ей зла. По меньшей мере, не собирался убивать в ближайшем будущем, а значит, ничто не мешает насладиться красотами местных видов. Сад был восхитителен. Жаль, в нем не оказалось роз. Но в целом — ее покорила
Пробовать пока не хотелось. Хотелось остаться в одиночестве. Анна ушла в дальний угол сада, спряталась за небольшим фонтаном и опустилась на скамейку, с задумчивым видом теребя пояс платья. Она вновь попыталась восстановить события последнего дня, который помнила. Она встретилась с карателями. Потом говорила с Роланом. Ей удалось увести Незнакомца во внутренний дворик — все шло по плану. Они говорили. Ролан согласился с тем, что нет смысла лезть в бутылку, и все можно решить другим путем. Кажется… Что было еще? Она даже не могла вспомнить, кто Ролана убил. И убивал ли?
Упавшая монетка, рухнувшие на землю вещи — вот и все, что услужливо подносила ей память в ответ на попытки проникнуть глубже. Анна обхватила себя руками и закрыла глаза. Стало бесконечно грустно и одиноко. Где там Киллиан? Думает ли он о ней? Или настолько занят текущими делами, что ему и нет дела до пропавшей Незнакомки?
— Ты замерзнешь.
Полузнакомый голос вырвал ее из воспоминаний крайне резко. Голова отозвалась вспышкой боли, сокрушившей ее и тут же отступившей. Рядом с фонтаном стоял высокий мужчина в черном плаще. Черные волосы, серые глаза. Спокойное лицо. И было в нем что-то вековечное, не подвластное осознанию. Незнакомка приложила пальцы к губам, будто сдерживая крик. Ее глаза расширились, но она нашла в себе силы покачать головой — нет, ей не холодно.
— Я Ариман.
— Я знаю тебя, Великий, — прошептала она, не понимая, откуда это взяла. Может, почувствовала? Картинка восстановилась. Дуата. Ариман, который прогнал ее и повернулся к Анне. Игры кончились? Что же начнется вместо них?
— Зачем я здесь?
— Из-за твоей матери.
— Она давно умерла.
«Убита. Тобой». Анне хотелось закончить фразу привычным сарказмом, отсылке к неспокойной совести, но изменившийся взгляд Аримана не позволил произнести и звука. Темный основатель отделился от фонтана и опустился на скамейку. Рядом с ним она не могла думать и говорить. Но при этом чувствовала, как незнакомое ощущение покоя затапливает ее, смывая горечь и напряжение последних лет.
— Ты предпочитаешь развоплощение?
— Очевидно, у меня нет выбора, Великий.
— Отчего же. Ты его уже сделала.
— Не понимаю.
Он покачал головой и неожиданно улыбнулся.
— Ты останешься здесь на некоторое время. Лейла будет служить тебе во всем. Потом я за тобой приду.
— И что дальше?
— А что бы ты хотела?
Она задумалась, отвернулась, чтобы он не видел ее внезапно запылавших щек. Что она хотела бы, если бы ей дали выбор, как провести последний день жизни?
— Увидеть Киллиана. Если это возможно. Великий.
— Интересно.
Ариман поднялся с места. Он замер напротив нее, сложив руки на груди. Впервые этот жест Анна расценила не как попытку спрятаться самому, а как меру, защищающую пространство. От чего?
Страх растворился. Незнакомка ощутила предвкушение. Он не сказал «нет»! Она увидит Киллиана? Только вот захочет ли Первый Советник с нею говорить? Там, в Треверберге, ей показалось,
— Что меня ждет? Великий.
— Новая жизнь.
Эпилог
Винсент
2 февраля
Треверберг
— Доктор Кристиан Дойл — один из крупнейших мировых ученых, автор восьми научных книг, сотен статей, интерактивного нейробиологического атласа, предназначенного для широкой публики, соавтор научно-популярного сериала для детей. Также доктор Дойл известен как исследователь, совершивший ряд важных открытий в области молекулярной генетики, главное из которых, конечно же, разгадка тайны бессмертия. Мы можем жить вечно? Правда ли это? Такой вопрос доктору Дойлу задают с завидной регулярностью. Но сегодня мы располагаем другой темой для разговора, не менее интересной, чем секрет бессмертия. Исследовательская деятельность ученых широко обсуждается в СМИ, а подробности личной жизни остаются за кадром. Доктор Дойл относится к числу тех, кто оберегает эту информацию особенно тщательно. Неудивительно, что его знакомство с французской топ-моделью Евой Сержери прошло незамеченным, а известие об их свадьбе стало сюрпризом.
Поймав мой взгляд, журналистка ослепительно улыбнулась и направилась в нашу с Даной сторону. В крытой оранжерее одного из городских дворцов культуры (хотя, если принимать во внимание размеры этой оранжереи, следовало бы назвать ее садом, если не лесом) было прохладно, но сотрудница телеканала «Треверберг-33» экипировалась легко: платье из нежно-лилового шелка и туфли на каблуке. Заметив, что оператор замешкался, она остановилась и сделала ему властный жест. Сразу видно, кто тут хозяин.
— Доктор Дойл, миссис Дойл, позвольте мне поздравить вас от имени команды «Треверберг-33», — промурлыкала журналистка, приблизившись. — Вашу свадьбу уже назвали главным мероприятием года. Насколько мне известно, в Треверберге вы недавно. Надеюсь, мы приняли вас достаточно гостеприимно?
В ожидании ответа журналистка улыбнулась в очередной раз, и микрофон переместился в мою сторону. При ближайшем рассмотрении она оказалась светлой феей, коих на здешнем телевидении было прилично. Судя по подаче, карьеристка, любит быть первой — это я за годы общения с журналистами научился определять мгновенно. Не будет марать руки или идти по головам для того, чтобы получить заветную должность, потому что ставит на профессиональные качества. Снимет сюжет о личной жизни Изольды Паттерсон, например. Проникновенное интервью и несколько душевных снимков. Зрители утирают слезы, рейтинги взлетают, довольная журналистка получает заслуженную премию или взбирается по карьерной лестнице.
— У вас замечательный город, мэм, — ответил я. — Найти такой в Европе — просто чудо.
— Знаю, что он вам настолько понравился, что вы решили остаться и даже купили Северную резиденцию — особняк, которым когда-то владел Самуэль Мун. Для одного человека он великоват, но теперь вы, конечно же, довольны приобретением?
— Вы правы. Раньше мне казалось, что он огромный как замок… но теперь в нем поселилась принцесса, так что жаловаться не на что.
Журналистка сделала знак оператору — какая-то сложная фигура из пальцев, которая, должно быть, означала смену ракурса — и повернулась к Дане.