Мишени стрелять не могут
Шрифт:
Я дал команду на дальнейшее выдвижение, несмотря на то, что у самого немного подзабились ноги и руки от такой пробежки. Группа выдвинулась дальше, собирая всех разведчиков по пути. Пройдя вдоль лесополосы и преодолев еще одну лесополосу, нас встретил улыбающийся Старый и такой же воодушевленный радюга.
— Группа, грузимся. Шофер, пока не заводи, я сейчас качаю связь, и тогда поехали. Вопросы есть?
Группа стала грузиться в машину. Я забрал гарнитуру у радиста и стал выходить в эфир:
— Филин, я Юстас, прием, — в ответ было молчание.
—
— На приеме Филин, — донеслось из наушника.
— Филин, мы отработали, мы отработали, коробочка пуста, коробочка пуста, прием.
— Не понял, повт… — ротный пропал из эфира, точнее нашему сеансу мешали какие-то помехи.
— Филин, повторяю, я отработал, — не успел я договорить, как опять непонятные шумы появлялись в эфире.
— Глушат, пидарасы, или вставляют помехи, — сказал я радисту, проверяя соединение антенны и гарнитуры.
— Юстас, повтори, Юст… — ротный появился и снова пропал, не успев договорить до конца.
— Я домой! — произнеся громко, короткой лаконично.
— Радюга, если вдруг связь появится, скажи, что мы возвращаемся, минут через десять-пятнадцать будем. Водила, заводи, поехали.
Я запрыгнул в кабину, Бриза не было.
— Жди меня, — сказал я водителю и полез в кузов.
— Бриз тут?
— Да, все на месте, командир, — ответил Старый и я прикрыл бронированную дверь.
Наш Урал довольно резво тронулся с места.
— Если можешь, езжай быстрее. Возле тех типов можешь не останавливаться. Едем на станцию.
Странно, но возле НП, на котором несколько часов назад горел костер, к нам никто не вышел. Либо они спали, либо не посчитали нужным. Нам же лучше. Водитель бодро, без фар, в свете луны, довез нас до полуразрушенной станции.
— К машине, — с небольшим облегчением на душе и весьма уставшим видом произнес я, подойдя к кузову, — Сеня и Парфей, со мной к ротному.
Мы втроем и присоединившийся к нам Бриз, зашли к ротному. Там, как и положено, нас ждала горячая кружка чая и какие-то печеньки.
— Что со связью, Юстас? Нихера не слышно тебя.
— Да глушат, наверное, пидарасы.
— Нашли что-нибудь? — спросил Филин, понимая, что ответ, скорее всего, будет отрицательным.
— Так, давай обо всем по порядку, — предложил я ротному и достал аэрофотоснимок района, где находился танк.
— До прогала дошли, как и планировали, прогал преодолевали под звук взлетающих ракет «Града». Нашли танк. Туда ползали Сеня и Парфей.
Бойцы с толком и расстановкой рассказали, где какая часть от танка, указывая на черные размытые точки на снимке. Рассказали все в подробностях, в какую сторону направлено орудие танка, где и какие пробоины в его корпусе, что перед танком и за ним. Я поблагодарил парней и отправил к группе, а сам еще минут пять рассказывал Филину про выезжающую машину и про падающего Бриза.
— Ты понимаешь, что им этого мало? — спросил меня Филин.
— Понимаю, но свою задачу, ебанутую, стремную задачу, я выполнил, мне похуй.
— Вообще ничего не было? Может вы плохо
— Мы искали так, как надо было искать. Сеня и Пар-фей просмотрели каждую черную точку на снимке, Сеня залез даже в танк, поэтому нет там тел, только если под танком, но туда не подлезть, он тебе все рассказал.
— Да слышал я. Ладно, буду докладывать. Причем, докладываю напрямую командующему, он как-то залез в наш эфир. Задача — пиздец какой важности.
— Докладывай. Если хочешь, я могу сам доложить.
— Не надо, — ответил ротный и с не самым веселым видом пошел в угол, где сидел его радист, и стояла центровая радиостанция.
Он стал выходить в эфир, сказал, что я возвращаюсь, ну и обрисовал всю ситуацию в целом. Ротный больше слушал, чем говорил. По его играющим скулам я понимал, что на том конце связи очень недовольны таким результатом.
— Принял, до связи, — сказал ротный и подошел ко мне.
— Он сказал брать лопату и идти копать, ему нужно хоть что-то… Передал тебе дословно, — сказал ротный, нервно улыбнувшись.
Его улыбка была явно не к месту. Я предполагал, что будет так, но именно долбоебизм в приказах меня больше всего выводил из себя:
— С лопатой? Серьезно? Я что, блядь, на землекопа похож? А может мне лопату у товарищей за дорогой попросить? Они там совсем ебанулись головой, что ли? Филин, я не пойду туда второй раз. Я тебе сейчас серьезно, как командиру, как товарищу, как мужику говорю — я туда больше не пойду. Там никого нет, копать я не буду. Точка. Я там, блядь, попрощался со всеми сто раз, как в тире там лежишь, а он говорит — с лопатой. Ну, если только могилу себе выкопать. Я не пойду, и группа моя не пойдет, мне насрать, пусть увольняют, ругают, наказывают, сейчас надо головой думать, а не бездумно выполнять ебанутые приказы. Хочешь, я доложу, мне похер.
Филин ничего мне не ответил, пошел опять к радиостанции. В итоге все закончилось тем, что я сам лично выходил на связь и с кем-то там разговаривал.
— Юстас, доложи о выполнении задачи! — сказал мне голос в гарнитуре.
— Вот, блядь, албанец, — сказал я ротному, нажал тангеиту и стал заново, поэтапно, со всеми подробностями рассказывать о ходе выполнения задачи.
— Юстас, я приказываю выдвинуться еще раз к танку, и попытаться откопать.
— Я не буду выполнять приказ, так как это невозможно. Противник находится на расстоянии ста метров, любой демаскирующий звук выдаст мою группу и вернуться оттуда уже будет маловероятно.
— То есть, ты отказываешься выполнить мой приказ?! Ты понимаешь, что за этим последует?! Тебя уволят с позором, я лично этого добьюсь за невыполнение задачи! Ты это понимаешь?! — очень громко, с большим количеством мата, и так по-командирски, ругался голос в гарнитуре.
— Я понимаю. Но я задачу выполнил.
— Ты не выполнил задачу! — снова заорал зловещий голос в гарнитуре, — Ты не эвакуировал тела.
— Нельзя эвакуировать то, чего нет, — спокойно, в качественной похуистической манере ответил я своему очень озлобленному начальнику.