Мисс Билли
Шрифт:
– Простите, вы не Билли? – спросил он.
Юноша повернулся к Уильяму и покачал головой.
– Нет, сэр. Меня зовут Фрэнком. Не так ли, матушка? – весело добавил он, обращаясь к леди, которая подозрительно оглядела странного незнакомца сквозь стекла пенсне.
Уильям пробормотал извинения и, приподняв шляпу, ретировался.
Где же Билли?
На опустевшей платформе носильщики грузили чемоданы и узлы на тележки. У самых ворот стояла одинокая миловидная девушка с чемоданчиком и плотно закрытой корзинкой. Уильям пригляделся к ней. Уж очень она была
«Жаль, тут нет Бертрама, – подумал Уильям. – Он бы немедленно набросал это лицо на манжете».
При виде гвоздики Уильям почувствовал легкий укол жалости. Он сочувственно подумал, что девушку никто не встретил. Девушка тем временем прошла от ворот к залу ожидания и всмотрелась в стеклянные двери. Затем вернулась к воротам, как будто боялась от них отойти.
Незнакомка подала Уильяму идею: «Может быть, Билли в зале ожидания?» Наверняка они не заметили друг друга в толпе, и Билли ищет его в здании вокзала. С этой мыслью Уильям поспешил прочь, оставив девушку стоять у ворот в одиночестве.
Он несколько раз прошел вдоль длинных рядов стульев, разыскивая юношу с гвоздикой, потом вышел на улицу и посмотрел по сторонам. Ему пришло в голову, что Билли, как и он сам, мог передумать в последнюю минуту и не взять гвоздику. Может быть, он забыл цветок, или потерял, или не смог купить. Уильям корил себя за то, что отказался от предложенного плана. Если бы он вдел в петлицу гвоздику! Но он этого не сделал, и сожалеть было поздно.
Где же все-таки Билли?
Еще раз обыскав вокзал, Уильям вернулся на платформу, смутно надеясь, что Билли там. Девушка все еще стояла у ворот. Подъехал другой поезд, и толпа оттеснила ее с дороги. Она казалась испуганной и чуть не плакала. Но все же Уильям отметил, что подбородок у нее гордо приподнят, и она изо всех сил старается не потерять лицо. Помедлив минуту, он подошел к ней.
– Прошу прощения, – тихо сказал он, поднимая шляпу. – Вы уже довольно давно здесь стоите. Может быть, я могу вам помочь?
Лицо девушки порозовело. Страх пропал из глаз, и она широко улыбнулась.
– Спасибо, сэр! Да, будьте так любезны. Понимаете, я не могу уйти отсюда: вдруг он появится, и я его пропущу. Мне кажется, произошла какая-то ошибка. Не могли бы вы телефонировать?
Билли Нильсон выросла в глуши. В Хэмпден-Фоллс не было ничего предосудительного в том, чтобы обратиться за помощью к мужчине, женщине, знакомым и незнакомым. Билли считала, что в ее просьбе не было ничего необычного.
Уильям Хеншоу улыбнулся.
– Конечно, с большим удовольствием. Просто скажите, кому телефонировать и что передать.
– Благодарю вас! Телефонируйте, пожалуйста, мистеру Уильяму Хеншоу на Бикон-стрит и скажите, что Билли здесь. Я его жду.
– Значит, Билли все-таки приехал? – радостно удивился Уильям, и лицо его просияло. – И где же он? Вы знаете Билли?
– Можно и так сказать, – рассмеялась Билли с видом потерянного ребенка, который вдруг нашел друга. – Это я Билли!
Мир закружился
– Вы – Билли?
– Да, я подожду здесь, пока вы ему не сообщите. Понимаете, дядюшка Уильям меня ожидает, так что все в порядке. Он, наверное, перепутал время. Вы с ним не знакомы?
Могучим усилием воли Уильям Хеншоу собрался. Он кивнул с учтивостью и сказал:
– Знаком? Можно и так сказать! Это я Уильям Хеншоу!
– Вы дядюшка Уильям? А где же ваша гвоздика?
Щеки Уильяма и так пылали, но после этого вопроса он побагровел.
– Э-э, мисс Билли, подождите меня минутку. – Он провел ее в зал ожидания и едва ли не силой усадил на стул. – У меня одно срочное дело!
У дядюшки Уильяма дрожали колени, а кончики пальцев заледенели. Он на бегу обернулся к девушке и ясно увидел, как она склоняется над своей корзиной. Видел даже очаровательный завиток у щеки и стройную шею. Вот так Билли!
Уильям Хеншоу поднял глаза к небу и бросился в ближайшую телефонную будку.
– Бертрам! – дрожащим голосом сказал он в трубку.
– Уилл, это ты? Что случилось? Ты задерживаешься. Он не приехал?
– Приехал! – застонал Уильям. – Господи помилуй! Бертрам, Билли – девушка!
– К-кто?!
– Девушка, Бертрам, не веди себя, как идиот! Сделай что-нибудь! Что угодно!
– Что сделать? – воскликнул Бертрам. – У тебя сегодня глупые шутки, Уилл!
– Клянусь, я не шучу! – воскликнул Уильям. – Думай! Что нам делать?
– Вези ее домой, разумеется.
– Домой? Ты считаешь, что пятеро мужчин могут жить под одной крышей с очаровательной девицей восемнадцати лет? С кудрявыми щечками и розовыми волосами?
– Что-что?
– О боже, наоборот! Волосы кудрявые, щечки розовые. Она не может жить с нами, Бертрам. Это неприлично, неужели ты не понимаешь!
– Давай отправим ее к Кейт или в какой-нибудь Союз христианских девушек.
– Это невозможно. Она собирается ехать со мной домой. Домой! И называет меня дядюшкой!
– Везет же некоторым! А она знает, что ты считал ее мальчиком?
– Нет, что ты! Я чуть не проговорился, но надеюсь, она не заметила. Бертрам, я не могу ее прогнать. Как я могу подойти к ней и сказать: «Милая Билли, вы не можете жить в моем доме. Потому что я думал – вы мальчик». Берт, если она хоть раз взглянет на тебя своими огромными карими глазами, ты все поймешь.
– Звучит многообещающе. Жду не дождусь! – весело отозвался голос на другом конце провода.
– Бертрам, сейчас же вызови Кейт. Телефонируй ей. Пусть приходит и остается у нас на ночь.
– На ночь?
– Конечно! Билли нужна дуэнья! Быстрее, мы уже едем.
– Но у Кейт сегодня гости.
– Пусть все бросает! Подготовь Сирила. И смотрите мне, ведите себя прилично! Не смейте смущать бедную девочку.
– Я и глазом не моргну, клянусь, – пообещал Бертрам. – А, кстати, Уилл…