Мисс Дичембре и клан Луны
Шрифт:
Она по-прежнему не понимала, что за магия окружала мистера Лунро и его семью, но она видела, как Корвин словно впитал огонь камина, а потом прожёг ковёр так же, как вещи в её комнате. Она видела, как мальчик превращается в дым и как становится ребёнком, стоит только нажать на ручки мехов. Она ещё многого не знала, но чувствовала, что первый шаг сделан.
В печи
Не считая часов,
Ничего опасного для Корвина в этом не было, но Дичембре боялась, что он слишком долго пробудет дымом, поэтому, как только замечала мальчишку за каминным экраном, запускала руку в карман фартука, зачерпывала пригоршню белой золы, бросала в печь, чтобы огонь погас, и доставала приспособления для камина.
Она засовывала щипцы для камина в дымоход снизу и хватала Корвина за ногу. Мальчишка вырывался, дым на затылке вставал дыбом, как шерсть разъярённого кота, а Дичембре тем временем вооружалась другими инструментами. Совком для золы она собирала Корвина в небольшое дёргающееся дымовое облачко и выпускала на него струю холодного воздуха из мехов. Корвин падал на погасшие угли обычным мальчишкой, только лицо и одежда были перемазаны сажей.
Дичембре ненавидела чистить его щёткой для дымохода. Колючие щетинки скользили по щекам, будто мочалка. Кожа Корвина была грубее, чем у простых людей, но перед чисткой её нужно было как следует остудить полотенцем, смоченным в холодной воде, иначе он мог раскалиться от трения и за пару минут спалить всё вокруг. Так в день их знакомства в комнате Дичембре под горячую руку попали книги и носки, и до сих пор история повторялась всякий раз, когда Корвин злился.
Спустя несколько дней все наряды мисс Дичембре были в штопке и заплатках. Она выворачивала платья наизнанку, прикрывала прожжённые дыры и пятна фартуками и шалями, оставленными прежними няньками. Но опалённые подолы юбок было никак не скрыть, разве что укоротить, но тогда стали бы видны прожжённые голенища сапог.
Дичембре изо всех сил старалась найти общий язык с Корвином, но он продолжал вредничать и грубить: ребёнком то и дело ворчал, паром – шипел. В общем, что в том, что в другом виде он был одинаково всегда и всем недоволен. Возможно, поэтому Дичембре так быстро привыкла к его превращениям.
С мистером Лунро всё было иначе. Добрее человека Дичембре в жизни не видела. Он бросался к двери каждый раз, когда мисс Малхони возвращалась с рынка, чтобы помочь ей донести тяжёлую корзину, полную муки и посыпанных семечками батонов. Он собирал вырезки с рубрикой «Мода» из «Вечернего Кошмара» и подсовывал их под дверь мисс Дичембре вместе с мотком тесьмы или горсткой новых пуговиц, которые удалось достать в городе. Когда они с Дичембре сталкивались на лестнице, мистер Лунро всегда широко улыбался в знак приветствия. Девушка кивала, смущённо улыбалась в ответ, но потом вспоминала, что перед ней сам Чёрный Человек, опускала взгляд и кидалась вниз по ступеням на поиски Корвина.
Конечно, она была благодарна хозяину за доверие и понимала, что семейные традиции нужно уважать. Но
К счастью, избегать встреч с ним было несложно. Мистер Лунро всё время проводил в библиотеке или своём кабинете. Ужинал быстро, не обедал вовсе. В свободное время сидел на веранде, закинув одну длинную ногу на другую, и курил трубку.
Третья обитательница виллы Лунро, мисс Малхони, была немногословна, но Дичембре считала её отличной компанией. Малхони умела делать по дому практически всё, и девушке нравилось наблюдать за её работой. Единственное, в чём экономка просила её помочь, – вытереть пыль в самых высоких углах, поскольку Дичембре могла добраться до них одним прыжком, без лестницы.
На кухне почему-то всегда было множество свежих цветов, и мисс Малхони постоянно раздумывала, что с ними делать. Обычно она подвешивала букеты сушиться на потолочные балки, затем измельчала и добавляла в чаи или в соли и масла для ванны.
– Откуда берутся все эти цветы? – однажды спросила Дичембре, заходя на кухню.
Мисс Малхони, не отрываясь от шитья ароматических мешочков с листьями и цветками апельсинового дерева, ответила:
– Почему бы вам не спросить об этом хозяина?
– Кажется, сегодня будет снег, – решила сменить тему Дичембре.
Тем утром она выглянула в окно и увидела на кудрявых кронах деревьев пушистую белую кайму. Дичембре обожала снег и не могла дождаться, когда серая туча, висевшая вдали над дорогой, переползёт их забор.
– Сомневаюсь, – сухо ответила мисс Малхони, одним словом погасив всё её воодушевление.
Дичембре села на стул у камина и тоже взялась шить ароматические мешочки. Вышло ужасно: одни бугры и узелки; мисс Малхони поспешила спрятать её мешочки в корзину с чистым бельём и попросила Дичембре отнести это на второй этаж.
Девушка должна была обидеться, но вместо этого она обрадовалась поручению: отличный повод, чтобы исследовать дом.
Она медленно шла по коридору с огромной корзиной в руках и, проходя мимо кабинета мистера Лунро, заметила, что дверь приоткрыта.
– …Никто меня не увидит, – говорил отцу Корвин.
В голосе слышалась мольба. Это было настолько на него непохоже, что Дичембре остановилась, подошла к двери и стала слушать.
Мистер Лунро, судя по интонации, был непреклонен.
– На улице снег. Хочешь, чтобы тебя раскрыли? Твоё дело – учиться как следует, иначе ты никогда не станешь Чёрным Человеком!
– Да мне без разницы, ты же знаешь. Я даже не первый наследник.
– Прекрати, Корвин! Клан рассчитывает на тебя. Заканчивай чтение и приступай к игре на скрипке.
Дичембре поспешила в кладовку для белья, пока мистер Лунро не вышел и не увидел, что она подслушивает.
Разложив простыни по местам, Дичембре на минуту остановилась у окна. На улице шёл снег, но что-то с ним было не так… Белые хлопья обходили сад стороной, будто дом был накрыт гигантским стеклянным куполом и снег, вместо того чтобы ложиться на лужайку, скатывался с него и собирался за забором. Вдали усыпанная сухими листьями извилистая дорога скрывалась под белым покровом.
Дичембре вернулась на кухню. Мисс Малхони закончила с мешочками и теперь украшала слоёный торт сушёными розочками.