Мисс Никто
Шрифт:
— Ник, — его голос стал мягче, в голове Ник на всякий случай загорелся вызов элтела.
Она проворчала:
— Сбрось. Мне сейчас только тебя в своей голове не хватало.
Он сбросил вызов. Вздохнул, что-то шепча про «лучше».
Ник снова попыталась объяснить то, что чувствовала:
— Я же почти ничего не помню о себе, и дом — вся моя жизнь, все, что я знаю.
— Это не так, Ник. Огромный пласт твоей жизни лежит вне дома. Лин, штурм-отряд, Ханыль, Холмы…
— Тебе не понять, — отрезала она.
Он фыркнул. Вздохнул.
— Да куда мне понять. Я по пальцам на руках могу пересчитать те дни, когда я был именно я. Я сам, а не рой. И в отличие от тебя, у меня нет ничего на память об этих днях. Вся моя жизнь была в Холмах. — Он на миг прервался, а потом рассмеялся: — нет, вру! Нагло вру! Одно воспоминание обо мне настоящем есть — и это ты. Ты и твоя жизнь.
Ник повернулась к нему на своем камне:
— А если он разумен? Если я сейчас прям, как ты, тогда в Холме Березы… Только я не предлагаю ему лист с требованиями к принцу?
Зеленые глаза в упор смотрели на неё — серьезно и хмуро:
— Ник, понимаешь… Это квази…
Она оборвала его:
— Вот любите вы это слово!
— Хорошо, — поправился он — про Гарсию он знал из её воспоминаний. — это псевдоразумность. Это микросхемы, электрические импульсы и программа.
— А если ты ошибаешься? Мы не знаем влияния заражения пылью на нанов.
Зак пожал плечами и подал руку Ник, помогая спуститься с камня — вода подступала все ближе и ближе:
— А если я ошибаюсь, то все на порядок хуже. Одно дело, когда Дуб выполнял программу, потому что ему её дали, и совсем другое, когда он пошел на это осознанно. Это отвратительно — заключить чью-то жизнь в клетку и приводить к ней генетический материал для размножения.
— О как… Да ты поэт в душе. Так… Сказать о моей жизни.
— Ты же не хочешь провести так всю свою жизнь — восстанавливая ненужную популяцию вампоморфов, оборотнеморфов, людеморфов, рожая и меняя партнеров по воле разумных нанов? Заметь, твоя мать могла сама все сделать, но она предпочла мужа, Холм и спокойную жизнь, свесив предназначение на тебя. Отвратительный поступок, кстати.
Ник обняла себя за плечи, и Зак привлек её к себе в объятья.
— Шшш, все будет хорошо. Я тебе обещаю. Я уничтожу эту программу. Честное слово.
Она прошептала ему в грудь:
— И Лин же еще…
— Я узнаю про Линдро, я помню.
Ник еще чуть-чуть повздыхала, а потом все же отпрянула в сторону:
— Тогда иди… И будь осторожен.
— Ник, я же полицейский.
— Ты страж, полицейских больше не существует.
— Ну, спасибо. Я-то есть.
— Иди, инспектор. И, прошу, не ошибись…
Он кивнул:
— Я постараюсь.
Он направился в сторону дома, и Ник оставалось только надеяться, что все, действительно, будет хорошо. Что Зак уничтожит программу. Что Зак не притащит на себе нанов. Что Лин не заразился нанами те минуты, которые провел в доме, собирая свои вещи. Сама она ничем не дорожила в автодоме,
Ник думала, что проверка дома займет много времени — полчаса, час, два… Но Зак вышел почти сразу — минут, может, пять, провел в доме. И вот как верить после такого в его объективность?!
Он подошел к Ник — та шарахнулась в сторону от его протянутой руки, побоялась, что он может заразить её нанами Дуба.
— Не бойся меня, Ник. — почти простонал с обидой в голосе Зак. — Капля доверия — сколько раз уже можно просить.
Она лишь качнула головой в сторону его протянутой ладони:
— Что у тебя там?
Зак пояснил:
— Там твои потерянные годы, которые ты искала. Хочешь их забрать обратно?
Ник настороженно уточнила, и не думая приближаться:
— Вместе с нанами Дуба, да?
— Да, вместе с нанами Дуба.
— Спасибо, но нет. — для верности Ник еще дальше отошла.
— Ник? Ты же хотела…
— Мне и краткого пересказа хватит в твоем исполнении. Я поверю. И ты не сказал про Линдро…
— Наны Дуба трижды пытались убить Линдро. — Зак опустил руку, и Ник оставалось только гадать — уничтожил он при этом захваченные из дома наны Дуба или нет. Вопрос орского доверия. И доверия к кому?!.. К Заку.
— Трижды?! — опешила Ник. Она насчитала два — один точно, второй под вопросом.
Он подтвердил:
— Трижды. Один раз в бывшем Двадцатом округе, когда переместился прямо к трещине, в надежде, что Лин упадет в неё, ослепленный ярким светом. Я тогда еле успел, гравитационным ударом отодвигая дом от края трещины… Второй раз в дороге назад — дом не учел стойкость оборотней к различным пищевым токсинам при помощи нанов Пса. Третий ты и так знаешь — алхимический ожог. Если бы не наны Пса, Лин бы погиб. Отравление было массивным.
— Ррррррогатые оррррки… — только и выругалась Ник. — Ты знаешь, что надо делать, Зак… — Эксперименты над собой Ник дому бы простила, но попытки убийства, причем не её, а Лина, того, кто преломил в её доме хлеб, нет.
— Я могу тебе дать время забрать вещи.
— Ничего там, без чего я прожить не смогу, нет.
— Уверена? — он внимательно наблюдал за ней.
— Уверена, — твердо сказала она.
Зак пижонски прищелкнул пальцами, и дом тут же расцвел языками алхимического пламени во все стороны — эта дрянь убивает все, даже наны, Ник это знала.
Зак пояснил:
— Небольшой заряд встроен в каждую модель фейри-техники. Посыл определённой мыслеформы его активирует. И не смотри так ошарашенно — мы не убийцы, это всего лишь предосторожность, чтобы технику не использовали против нас самих.
— Ага, а то, что будет со стражем, облаченным в этот момент в доспех, вас не волнует. Или то, что будет с пассажирами фейри-машины.
— Эти риски прописаны в договоре купли-продажи.
— Очень удобная позиция.
Зак не стал отвечать, меняя тему: