Миссия: без вариантов
Шрифт:
Дверь открылась, явив взору напрягшейся троицы щупленького старичка в синем рабочем халате поверх спортивного костюма, в домашних тапках-зайчиках и панаме с надписью «Паланга». На носу у деда торчали очки с проволочными дужками.
Старик вдумчиво анализировал представившееся его глазам зрелище в виде хмурого небритого типа (с кровавыми полосами на физиономии), кудлатого юноши (выглядывающего из-за его правого плеча) и существа неопределенного пола (с боевым раскрасом команды «Альфа» и босоножкой в дрожащей руке). Судя по выражению морщинистого лица, увиденное аборигена не вдохновило.
— Да-а, —
Он вздохнул, поправил очки и, круто развернувшись, кинулся наутек.
— Э, дедуля! — обалдел Васенька. — Вы это… куда?! Грэй!
— А что сразу я?
— Ты его напугал! Вот и лови теперь!
— Можно подумать, я такой страшный.
— Страшный не страшный, а кровищу с морды лица надо было все-таки смыть! Морган, душечка, дай ему какой-нибудь лосьончик… Морган?
— Я его догоню! — сунув туфли оторопевшему системщику, девочка, бойко шлепая босыми пятками по асфальту, припустила следом за пугливым стариком.
— Морган! — рявкнул Грэй. — Вернись немедленно!
— Я быстро-о… — донеслось издалека.
— В каждой бочке затычка, — в сердцах плюнул наемник. — Пошли, тринадцатый!
— Кабину задраить?
— Само собой.
— А Гиппокрит? А чемодан?
— Васька… еще раз услышу последнее слово — в канаве зарою!
— Понял я, понял. Давай так — ты бери царя, а с чемо… В общем, вещи я сам понесу.
— Какой умный. Я, значит, буду тащить эту тушу, а ты — сумочкой помахивать?
— Эта твоя сумочка весит не меньше, — встал в позу системщик. — Так что не надо тут с жалобным голосом в окна заглядывать! Бери государя под белы рученьки и…
— Тринадцатый.
— Чего?!
— Не выводи меня из себя. Вдвоем его понесем. А объект 7–9 и без сундука денек перетолчется…
— А если не перетопчется?
— Ребята, мы вернулись! — раздался рядом веселый голос Морган.
— Отстань! — отмахнулся сердитый наемник. — Васька, ты слева, я справа и… Э-э?
— Мы проходными дворами пришли, — пояснила девочка.
Мнущийся рядом дед учтиво приподнял панаму:
— Добро пожаловать! Вы уж простите, что я так… Район неспокойный, всякие встречаются.
— Шустер, ветеран, — вполголоса обронил Васенька и добавил: — Кстати, о чем вы тут давеча вопили?
Старик посмотрел на алую полоску у горизонта:
— Рассвет. Солнце сейчас взойдет. Схорониться бы надо!
— Зачем? — не понял Грэй.
— Солнышко нынче злое! — грустно развел руками старожил. — Опасно. Пойдемте со мной, я тут рядом живу… Да вы не бойтесь! Не кусаюсь я!
Он широко улыбнулся, демонстрируя два оставшихся во рту зуба. Товарищи переглянулись.
— Морган, — сказал наемник, — бери свой чемодан и пошли. Васька, помоги-ка… Ух, ну и медведь! Точно надо ему рацион урезать.
Вдвоем напарники взвалили на себя похрапывающего царя. Вася локтем отжал рычаг закрывания двери, поставил блок и жалобно простонал:
— Дедуля, поспешайте уже до дому! У меня от этой глыбы просто кости трещат… И где такую мышцу наел, с их-то разносолами?!
— Ничего, на наших похудеет, — уверенно проговорил старик, юркнув в заваленную мусором подворотню. — Не отставайте! А
Грэй, сгибаясь под тяжестью спящего базилевса, утер свободной рукой пот со лба. Становится жарко. Что у них тут с солнцем? Почему нельзя выходить из укрытия до вечера? Наемник посмотрел вокруг. Телепортационная кабина стояла на перекрестке, под пыльным и явно давно не работающим светофором. Рядом, посреди небольшой мощеной площади, торчал потрескавшийся гранитный памятник какому-то местному деятелю. Весь в рассохшихся трещинах асфальт, кое-где по углам — уродливые скелеты деревьев. У стены дома сиротливо валялась оплавленная автомобильная покрышка, прилипшая к тротуару. Старые здания с наглухо закрытыми ставнями… Похоже, с обстановкой им не повезло и в этот раз.
Маленькая темная квартирка была завалена по потолок всяческим хламом, словно лавка старьевщика. «Черт ногу сломит», — подумал Васенька, в очередной раз спотыкаясь обо что-то в полумраке. Это что-то звякнуло. Кастрюля. Вот ей на полу самое место…
— Несите его сюда, — позвал старик, лавируя между кривым буфетом с разбитой дверцей и горой подушек. — Кровать у меня, правда, для него коротковата, но уж как-нибудь перетерпит… Пьяный, что ли?
— Спит, — ответил Грэй, с облегчением укладывая государя на шаткий диван времен избрания первого президента.
Васенька потер спину:
— Думал, сломаюсь. А этот бык спит себе и в ус не дует! Лучше б мы его в Спарте оставили.
— Понял наконец, — сказал наемник, выходя из комнаты.
Гостеприимный дедок звенел чашками на тесной и грязной кухоньке. Морган восседала на табуретке, болтая ногами. Вместо светильника с потолка свисала древняя керосиновая лампа. В старой, без внутренностей, электрической плитке горел огонь, над которым на треножнике посвистывал подвешенный за ручку на крюке пузатый алюминиевый чайник.
— Счас чайку попьем! — весело сказал дедушка, мельком обернувшись на входящих напарников. — Из еды, извините, у меня только курица…
— А что? — довольно крякнул Васенька. — Я мясо люблю!
— Юноша, да какое там мясо? — хмыкнул дед, вручив системщику мятую коробку с изображением зажаренного цыпленка. — Химия одна! Вы сами на обороте посмотрите.
Чайников перевернул упаковку.
— «Рождественская индейка, дегидратированная, — прочел он, — состав: соль, кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы, натриевый глютамат, продукты переработки сои, гипер-L типтофан, однохимерный РНК, карамелевый сироп, мясной ароматизатор»… Жуть какая!
— Вот я и предупредил…
— Не-е, спасибочки, я тогда перебьюсь. Кстати, давайте хоть познакомимся, что ли! Василий.
— Грэй.
— Морган, — улыбнулась девочка. — А вас как зовут?
— Дедом. — Тот развел руками. — Я уж и сам имени своего не помню. А которые помнили — тех и нет давно. Кто помер — на солнышко загляделся, а кто в город подался, от греха… Да вы садитесь, молодые люди! Только осторожнее, стулья у меня того… хлипкие уж очень!
Они сели. Пока хозяин заваривал чай, Васенька, осмотревшись, принялся ковырять пальцем законопаченные серые ставни: