Миссия (не)выполнима: довериться бабнику
Шрифт:
В этот момент я готова была услышать от Лили, что я просто придумываю проблемы на ровном месте и вообще мне стоит остудить пыл, но вместо этого она вдруг сказала:
– Я понимаю, что ты чувствуешь. Это тоже бесило меня.
От удивления я даже выключила воду в кране, словно могла из-за этого ослышаться, а потом посмотрела внимательно на шатенку. Та ободряюще улыбнулась.
– Вообще-то… Мне кажется, что рано или поздно каждая пара сталкивается с подобным. Я имею в виду проблемы, наподобие «Почему он мне ни о чём не рассказывает? Он не доверяет мне?» или «Если он молчит, значит, ему есть, что скрывать от меня. Могу ли тогда доверять ему я?» и прочие.
– То есть, вы с Майком…
– Да. В отличие от тебя, я стала одной из тех дурочек,
Я молчала. Возможно, стоило бы попросить её продолжать, но я знала: раз уж начала, Лили закончит. Иначе и не поднимала бы эту тему.
– Не сказала бы, что наши проблемы были такими уж серьёзными, - продолжила она, подтверждая мои догадки, - просто меня раздражало ощущение, будто я пустое место. Не знаю, сказалось ли на Майке то, что ты постоянно спрашивала его о Филе, и поэтому он начал тебе доверять, однако по какой-то причине ему было даже с тобой легче обсудить то, что лежало у него на душе. Не со мной. Знаешь, поначалу я даже не придавала этому должного значения, к примеру, когда он разговаривал с Филом или Генри, так как прекрасно осознавала, что с этими людьми он общается гораздо дольше, чем со мной. Но когда я узнала, что периодически вы с ним встречаетесь и именно тебе он рассказывает то, о чём не говорит даже мне… Не то чтобы я ревновала, скорее я злилась. «Почему именно ей? Он знает Кэтрин немногим дольше меня, но именно со мной же, в конце концов, он встречается! Тогда почему именно она?» - подобные мысли посещали меня достаточно часто, прежде чем я успела накрутить себя до предела.
– Извини, - вырвалось у меня прежде, чем я успела понять, что именно говорю. Но даже после этого я бы не выразилась по-другому. Почему-то я вдруг почувствовала свою вину за все те встречи, которые мы порой назначали друг другу, не утаивая от наших половинок данного факта. Интересно, а как при этом чувствовал себя Фил?
– Тебе не за что извиняться, правда, - поспешила заверить меня подруга. – И я говорю это вовсе не для того, чтобы в чём-то обвинить тебя. Если в нашем расставании и была чья-то ошибка, то только моя. Это мне не хватило ни ума, ни терпения, дабы понять, что к чему. Понимаешь, я ведь тоже не всё ему рассказывала. Мне не хотелось лишний раз ему докучать, не хотелось обременять, потому я и молчала, хотя не стоит забывать, что в общем и целом я была и остаюсь той ещё болтушкой, так что о большей части моих проблем он так или иначе узнавал. И в то же время он молчал. Это злило. Да, мне понадобилось время, чтобы научиться рассказывать ему всё, но раз я смогла, почему не мог он? В тот момент мне и в голову не пришло, что все люди разные, поэтому время, за которое к подобному привыкла я, никак не может повлиять на то, за сколько должен был привыкнуть он. Мне казалось, что всё: он мне не доверяет, конец света. А ведь он, по сути, думал так же, как и я, когда что-то утаивала от него. И ничего больше.
Повисла пауза. Лили, казалось, собиралась с мыслями, а я всё ждала, пока она наконец-то объяснит мне, почему вдруг решилась рассказать об этом. Она молчала так долго, посвящая в свои мысли только Дженни, что мне впору было бы обидеться так же, как она в своё время обиделась на Майка, но мне было интересно, что же она ещё скажет.
– Теперь я понимаю, что нам надо было просто поговорить, что в последнее время и пытаюсь сделать, но безуспешно, - тише добавила она. – Знаешь, что самое мерзкое во всей этой ситуации? Я просила лишь об одном: чтобы он мог всё мне рассказать, чтобы знал, что я не предам, а в итоге… Теперь, даже если мы сойдёмся, ничего уже не будет как прежде. Но, знаешь, на этот раз я готова подождать. Даже если меня будут игнорировать, даже если первое время он не будет со мной делиться ничем, я просто не хочу наступать на одни и те же грабли ещё раз. Просто научусь быть терпеливее. Чего желаю и тебе. Понимаю, не мне давать тебе советы, поскольку твои отношения куда более успешны, чем мои, но всё же… Не суть. Просто будь мудрее.
Прежде,
– Если ты перестанешь давать мне советы, то кто будет? Дженни может обрисовать мне нашу модель поведения и прийти к какому-то выводу, но она же абсолютно без понятия, что делать в таких ситуациях.
Лили улыбнулась, а потом вдруг бросилась обнимать меня со словами:
– Мне плевать, что это похоже на дурацкую сцену из фильма, я люблю тебя, Кэтрин Моллиган!
– Я тоже люблю тебя, - обняв девушку в ответ одной рукой, сказала я. – Но я всё же буду любить тебя больше, если теперь мы поищем что-то наподобие пластыря… Здесь он есть?
– Это уже нужно спросить у Майка, - отпрянув, сказала она, а после, хитро прищурившись, добавила: - Или у Фила.
– Он-то здесь при чём?
Нахмурившись, шатенка скрестила руки на груди, после чего серьёзным тоном поинтересовалась:
– Ты действительно не заметила, да?
– Прошу, Лили, у меня нет желания отгадывать…
– Он же весь день занимался тем же, чем и ты, дурочка такая! – воскликнула девушка, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. – Просто, в отличие от тебя, он делал это не так очевидно, но, по сути, сегодня вы буквально бегали хвостиком друг за другом. Ты такая: «Ох, Фил, не хотелось бы тебе чай? Я вот тебе принесла!», а он такой: «Конечно, дорогая, а не хотелось бы тебе к нему сахар? Я могу своим поделиться!» Такая романтика прямо… Ох, мне нравится.
– Не было такого! – меня начало пробивать на смех. – Любой поймёт, что ты врёшь, хотя бы потому, что он никогда не называет меня «Дорогая».
– А пора бы, между прочим! Сколько вы там вместе?.. И никогда?
– Вообще ни разу.
– Даже «Милая»?
– Не в том контексте, в котором тебе хотелось бы.
С каждой секундой смеяться мне хотелось всё сильнее. Да, всё же я обожаю Лили. Превращать любой разговор в комедию с абсурдным юмором, когда ты не знаешь, почему смеёшься, - это её особое умение.
– Это стоит исправить, - что-то нехорошее было в её улыбке. – Пожалуй, я озвучу ему эту идею прямо сейчас.
Не успела я даже крикнуть ей, что делать этого не следует, как девушка за секунду успела развернуться и открыть дверь, за которой, по всем законам жанра, стоял именно Фил. Но даже если это было по всем законам жанра, это не значит, что мы не удивились. Моё состояние я могла бы назвать шоком, если бы не впала в настоящий ступор. К счастью, с подругой такого не случилось.
– Надо же, а он здесь, - каким-то странным тоном произнесла она. – Фил, ты… давно здесь стоишь? Мне имеет смысл озвучивать последнее предложение или можно не утруждаться?
– Я вас не подслушивал, если ты об этом, - спокойно ответил Гардинер, в то время как я искала подходящее место, где можно было бы как можно эффектнее провалиться под землю. Чтобы запомнилось окружающим.
– Правильно, подслушивать нехорошо, - всё тем же странным голосом говорила девушка. – Ух ты, что это у тебя? Пластырь? Да ты же наверняка решил помочь Кэтрин! Как же это мило с твоей стороны! Ну, раз уж у неё есть ты, то я здесь больше не нужна. Разбирайтесь сами.
Похлопав напоследок парня по плечу, она быстро ретировалась с места происшествия, оставив меня сгорать от стыда в одиночестве. Однако я всё ещё не могла, к счастью, ничего сказать, иначе непременно наговорила бы множество всяких глупостей. Пожалуй, только это и спасло ситуацию.
Фил, не говоря ни слова, подошёл ко мне и, взяв мою раненую руку в свои, убедился в том, что всё далеко не так плохо, как могло быть, - ранка оказалась маленькой, а кровь начала подсыхать. На всякий случай помазав её каким-то кремом, от которого всё же начало немного пощипывать, он принялся распаковывать пластырь, дабы заклеить порез, отметив прелесть того, что у Майка в мастерской для подобных случаев есть аптечка. Я молчала, поэтому Гардинер первым нарушил тишину.