Миссия. Ди-7
Шрифт:
Обернулся, показательно вздыхая:
— В отличие от тебя, мой хитрый друг, твой конкурент умеет думать и как-нибудь сложит «икс + икс», где первый искомый икс — его личное самочувствие после твоего восхитительного пойла, а второй — теоритически-реальное состояние его возлюбленной после этого же напитка. Ты полагаешь, он небезосновательно волнуясь, станет искать ее в твоей спальне?
— А, ну да.
— А еще добавь к этому его сверхспособности сканирования и поиск любой ауры на любом расстоянии.
Эрс поморщился:
— Литыну, заэкранированную барокамерой ауру он сейчас нигде не найдет ни с какими «сверхспособностями».
Я разулыбался добавляя:
— А твою в центральном медблоке нашего флагмана запросто. Тебе дальше слаживать «иксы»
На этот раз Арден покривился даже с усмешечкой:
— Ой, неизвестно для кого еще здесь будет поосновательней подарочек и кто тут больше доигрался.
Дальше я в его бурчание и разглагольствования вслушиваться не стал. Скоро у него появится другой заинтересованный ситуацией собеседник, вот пусть и прибережет для него запас звуков. У меня своими задачками голова забита. Хорошо хоть моя королева пока еще тихо-мирно спит. Прилег рядом с ней, казалось на минуточку, а проснулся только почувствовав ее внимательный взгляд. Даже не открывая глаз понял как напряженно она меня рассматривает. Интересненько, с какого конкретно моментика она что-то помнит? Надеюсь, хоть не с того, как заявила не приближаться. В таких, как сейчас, тесных объятьях воспоминания с этого места были б некстати. А отодвигаться я не хочу. Тем более не хотелось бы, чтоб меня попросили отодвинуться. Ладно, не будем о неприятном. Сколько вообще сейчас времени? Полдень? Больше? Посмотрел на внутренний дисплей и не поверил: четыре часа. Да мы почти весь день проспали. Теперь на разборки и выяснения отношений времени совсем нет. Хотя смотря что считать выяснением отношений. Рассказать о своей страстной любви к ней можно успеть и без лишних слов. Не открывая глаз, еще теснее прижал к себе, на всякий случай сканируя ее состояние. Ну, как и предполагалось, головушка у девушки побаливает, а так ничего, попустило. Эмоциональный фон, правда, повышен, будем считать, из-за меня так бестактно рядом. Бесцеремонно, чисто магически влез в ауру, снимая головную боль, одновременно, будто только-только проснувшись, нежно целуя где-то в район височка. Вот теперь и в любви признавать можно начинать. И лучше бы успеть хоть что-то сказать до того как она увидит браслет и осознает что это не просто очередное украшение не снятое перед сном. Только, кажется, уже опять чуток поздновато.
Ринуаль-Эстель де Гресс
Очнулась с дикой головной болью в чьей-то постели, да еще и в тесных объятьях чернокосого красавчика. Хорошо хоть не совсем раздетая — в какой-то такой же черной, как его голова, коротенькой ночнушке. Ой, это же, кажется, мое коктейльное платьице. И что это я вчера так продуктивно и с такими последствиями праздновала? А главное, где я сейчас и кто это у нас настолько близкий рядом? Кстати красивый браслет у него на руке в виде черного дракона. Это безделушка смутно о ком-то напоминала. Наверно, самое время рассмотреть кто же все-таки рядом. Ой-ё-й, это ж Альзор. И очень похоже, я ночую как раз у него. Надо ж было до такого допиться! Что-то ничего не помню. Или это опять его фокусы? Да еще почему-то стойкое ощущение, будто стряслось нечто кардинально важное, а я и про это напрочь забыла. Может поэтому мой сосед по кровати так непринужденно меня обнимает? Правда его объятья достаточно корректны и, как ни странно, приятны. А от полусонно-легонького поцелуйчика не только звон в голове поутих, но и чуть память прояснилась. Во всяком случае то, что мы с Литой и гремлинцами были в аборигенском клубе, а потом еще где-то в разных местах, обрывочно припоминаю. А вот чтоб и у меня раньше было такое же как у него украшеньеце на руке — нет. И откуда эта красота взялась? Альзор подарил? Явно ж магическая штучка — даже веса не ощущается. И символы очень знакомые… Кажется, почти такие же я видела на рукояти трофейного кинжала. Так и не перевела пока… А это случайно ли не брачные браслеты? От такой спонтанной догадки аж в жар бросило. А укрепил ее очень напряженный взгляд
— Я тебя люблю. — Сказал спокойно и серьезно, убирая у меня со щеки выбившуюся прядь. Но мелькнувший перед глазами чудесный браслет мигом сбил лирическую ауру.
— А это оковы твоей любви? — Зацепилась глазами за затейливую руническую символику с неизвестным подтекстом. Да теперь от этих магических штучек избавиться будет практически невозможно!
Он проследил за моим тревожным взглядом и чуть улыбнулся:
— Не переживай, здесь только руны Предопределенья и Предначертанья. Оковы обычно с другими магическими посылами: Повеления или хотя бы Предназначения. Разницу улавливаешь? А если не веришь, можешь начинать проверять.
— Это ты мне деликатно хочешь сказать, если б не «судьба», этих бы кандалов на мне и близко не было?
— Именно так. В Гремлине такими рунами проверяют насколько судьбоносен избранный претендент. Ритуальное оружие с такими знаками всегда оказывается в руках при самом подходящем партнере. Если б у тебя были более достойные кандидаты, ты бы к этому своему кинжальчику не дотянулась. Или с тобой рядом оказался б некто другой. А так по древним гремлинским традициям тебе остается сказать: «Предначертанное принимаю» и начинать привыкать к новым реалиям.
— Шутить изволишь?
— Разве что чуть-чуть. В оригинальных шутках у нас гениально преуспел совершенно другой деятель. Некий Атин-Лан, элементаль Сущностей Пламени мира Сардоникс. Помнишь такого? Пикантность его шутки в том, что без меня тебе вообще не суждено жить. Причем в прямом смысле этого понятия. Возникнув у тебя в судьбе, он изменил канву Неистинных Вариаций Событий, но только ради того, чтобы своей волей и властью связать твою судьбу со мной, заодно передав мне же и ответственность за твое дальнейшее существование. А вдобавок показал дольно безрадостные последствия для многих миров, если я тебя не уберегу. И, заметь, никого из нас о своем своеволии он в известность не ставил, да и позволения не спрашивал. Просто связал наши ауры так, что даже мне при всем моем «всемогуществе» это хитроумие ни расплести, ни разорвать. Теперь по законам мира Сардоникс мы считаемся единым неделимо-целым. Кстати, в Тайшире и, пожалуй, в Гренде, это его самоуправство признают аж бегом. По сравнению со всем этим наши ритуальные браслетики — детские шалости.
Какая-то нереальная информация. Неужели все это правда? Будто непроизвольно ища прежней свободы, выползла из объятий, усаживаясь в коротеньком платьице как можно поприличней. Похоже, тайширские утверждения про счастливые встречи с алеотами сильно преувеличены. Наверно, самым большим моим счастьем при встрече с этой сущностью стало не умереть в тот злополучный день на турнире, да и то элементаль смягчил ситуацию далеко не по доброте душевной. Кстати, а зачем? Уточнить что ли? Хотя, чувствую, ничего утешительного я не услышу.
— И в чем теперь смысл продленной мне жизни? Принадлежать и служить тебе?
— А сможешь? — Альзор так комично скривился и с такими искорками в глазах, что невеселые мысли растаяли. — Лучше припомни, что тебе сам алеот говорил.
Я вздохнула и только головой неопределенно покачала:
— Да ничего толкового. Только, что мне дано влиять на Властелина и это тяжкий крест. Вот и все.
Какой же он смешной, когда сдерживает смех. Что я такого весельнекого ему сейчас рассказала?
— Насчет «тяжкого креста» совсем перегиб, а вот догадка по поводу влияния на Властелина, действительно, оказалась спасительной. Не желаешь попробовать применить свои теоритические умения на практике? У нас через час Совбез. Все твои напутственные пожелания я с удовольствием выслушаю.
— Но сделаешь по-своему.
— Не факт. Смотря что и как попросишь.
— Главное «что» или «как»?
Если он будет мне и дальше так обаятельно улыбаться, неизвестно еще, кто на кого влиять будет.