Мистер Блэк
Шрифт:
— Я не живу в этом районе, — говорю я.
— Где ты живешь? Ты не должна находиться здесь одна, — он засовывает руки в карманы и смотрит, когда дождь наконец-то прекращается, он вдыхает свежий воздух. — Могу я подвезти тебя куда-нибудь?
Его взгляд возвращается ко мне, и он делает шаг в свет от фонарного столба. Парень привлекательный, с резкими скулами, но его глаза приковывают мое внимание. Они такие необычные, я завороженно смотрю на них: один темно-карий, а другой — блестящий ярко-голубой. Он придвигается еще ближе.
Осмотрительно,
Жаль, что я не могу также заставить свою голову полностью очиститься от дум. Сжимаю челюсть, чтобы остановить стук своих зубов. Теперь, когда я больше не убегаю, и в меня не вливается чистый адреналин, холод просачивается сквозь мое тело.
— Вы-вы не из этой части города.
Он оглядывается через плечо в сторону улицы, откуда приехал, и говорит низким голосом:
— Мне необходимо было быть здесь, — поворачивается лицом ко мне, пожимает плечами в своей куртке. — Это всегда будет частью меня.
Прежде чем я могу сдвинуться, он делает шаг вперед и накидывает куртку мне на плечи.
— Вот, я вижу, ты замерзла.
Мгновенное тепло и запах дорогой кожи окутывают меня. Я не могу сопротивляться и запахиваю куртку потуже.
— Спасибо, — бормочу я, пряча лицо за мокрыми волосами.
Мне кажется ему семнадцать или около того, но он гораздо выше, чем большинство парней его возраста. Я чувствую себя карликом рядом с ним.
— Где ты живешь? — спрашивает он, убирая прядь моих волос, чтобы увидеть мое лицо.
Я оглядываюсь по сторонам, тревожное осознание вызывает спазмы в моем желудке. Где же я буду спать сегодня ночью? Что я буду есть? Что бы я только не отдала, чтобы в моем кармане лежал сертификат на десять приемов пищи.
— Я не знаю, — шепчу я.
Беспокойная складка прорезает его лоб.
— Ты не знаешь, где ты живешь?
Я мотаю головой и отвожу взгляд, боясь, что он слишком много увидит в моих глазах.
— Я не могу вернуться.
— У тебя есть кто-то, кто любит тебя дома? Семья?
Мой взгляд встречается с его.
— Да.
— Значит, все остальное не имеет значения, — он поворачивается и идет к своей машине, и открывает пассажирскую дверь. — Давай. Я отвезу тебя домой.
Я качаю головой и быстро выпаливаю:
— Я не могу.
Он делает шаг ко мне, его голос вдруг становится глухим.
— Кто-нибудь обидел тебя?
Сжимая губы, я склоняю голову.
— Я сделала нечто ужасное.
Мокрые, холодные пальцы касаются моего подбородка, но я отстраняюсь, испытывая такое напряжение внутри себя.
— Что бы ты ни сделала, семья простит, — мягко говорит он. — Это похоже на прилив и отлив каждое утро и вечер, восход и закат, радугу после прекратившегося дождя, когда
Его высказанный комментарий — неосуществимая надежда и красота, словно он сам хочет поверить в свои собственные слова. Парень пытается переключить меня от моей ярости к храбрости, потому что раньше жил здесь. Он знает, что это нелегко. Я оглядываюсь по сторонам, затем хмурюсь и говорю с беспокойством:
— Далеко не всегда появляется радуга.
Он широко улыбается, и на его правой щеке появляется ямочка.
— Яркие цвета есть всегда. Тебе просто нужно знать, куда смотреть.
Уверенность в его ответе придает мне мужества. Я следую за ним к его машине, затем быстро проскальзываю на пассажирское сиденье.
Как только он садится за руль, я спрашиваю:
— У тебя есть полотенце или одеяло? Я закапаю все твое кожаное сиденье.
Он видит воду, стекающую из-под моей задницы и капающую с моих джинсов на эластичную черную кожу. Ухмыляясь, он заводит двигатель.
— Я знаю.
— Это не твоя машина, да?
Он смотрит на меня вызывающе и с усмешкой.
— Неа.
О боже, я в угнанной БМВ? Я начинаю тянуться к дверной ручке, он нажимает на газ, и машина срывается с места.
— Я не крал, просто одолжил.
Угу. А я не соучастник преступления. Два лгуна сидящие бок о бок.
— Куда ты хочешь, чтобы я отвез тебя? — спрашивает он, пока я грызу ноготь на своем пальце. Последнее, что мне нужно — это привлечь внимание полиции. Если нас остановят, я не уверена, что моя черная толстовка не откроет всю правду под внутренним освещением в полицейском участке. Кровь видна под флуоресцентным освещением? Или только при ультрафиолетовом? Я напрягаю свой мозг, пытаясь вспомнить что-нибудь из телевизионных шоу. Я определенно не хочу это узнавать.
— Вероятно, мне следует просто пройтись пешком.
Он поворачивает направо на главную дорогу.
— Или я могу просто отвезти тебя, если хочешь.
В машине пахнет кожей и запахом нового автомобиля, и здесь так тепло и хорошо. Следующие несколько секунд я борюсь со сном. Может, когда я проснусь, то обнаружу, что все это всего лишь один большой кошмар. Я отмахиваюсь от фантазии. Последнее, чего я хочу — выйти и идти пешком по холодному ночному воздуху в насквозь мокрой одежде, поэтому киваю.
Мы едем минут двадцать, когда он наконец нарушает тишину.
— Как тебя зовут?
Я отрицательно качаю головой.
— Ты не хочешь говорить?
Я кусаю щеку изнутри и молчу.
Вздохнув, он трогает кончик носа, затем потирает большим пальцем переносицу.
— Я раньше жил в этом районе, помнишь? — тихо говорит он.
Какие-то нотки сочувствия в его голосе заставляют образоваться комок у меня в горле. Вдруг меня захлестывают такие эмоции. Неважно, что я стараюсь как-то оправдать свои действия, я ужасный человек. На меня накатывает паника, и я начинаю тяжело дышать. Грудь так сжимает, что я с трудом говорю: