Мистер Фермер. Кровь с молоком!

Focsker

Задумавшись об этом и засмотревшись на лису, ловлю недовольный взгляд хвостатой, что, словно читая мои мысли показала зубки. Похоже рыжую собственная фигура вполне устраивала. Обиделась на меня хищная красотка за то, что я на неё крикнул, когда мы на стену лезли. Сейчас, когда кролли готовились есть рыбу, она давилась гоблинскими ушами и даже не пискнула о том, что лишь благодаря ей многие получат законный поек. Хотя, по стоящему в стенах хрусту хрящей, сложно сказать, что лакомство из гоблина как-либо рыжую не устраивало.

Чёрт, я был не прав, придётся извиниться.

Закончив с котелком, заливаем водой, засыпаем туда подготовленную часть продуктов и оставляем вариться. Похлебка не обладала особым ароматом,

выглядела мерзко и даже как-то странно. Но, средь голодной, уставшей за сегодня толпы, имеющимся брезговал разве что один лишь я. Все остальные, замерев и затаив дыхание, ожидали возможности подкрепиться.

Сразу предупредив толпу, что еды может не хватить, велел выстроиться в очередь, сначала воины, те кто сегодня ходил за стену, и кто завтра будет в числе первых вновь испытывать судьбу, выполняя роль наживки. Потом легко раненые, что уже пролили кровь за нас всех, затем только рабочие и носильщики.

— Тот, кто жизнью готов положить за ближнего своего, тот и должен есть первым. — Заключил деловито я, встретив поддержку кролли с оружием, коим ну вообще никак не могли возразить кролли рабочие. Кто сильнее, тот и прав. Таков уж закон джунглей…

Пока варево кипело, сделал десять неглубоких тарелок и ложек к ним, после, стараясь лить ровно по пол тарелки, принялся раздавать порции. Начинали готовить и обедать мы в сумерках, закончили, когда луна уже уверенно заняла свой небесный трон. Сто одиннадцать порций… ровно на столько хватило еды. Сегодня, я и главы семей в лице Хохо с Кобаго, а так же двадцать пять носильщиков, достигнув солидарности и взаимопонимания, ложились спать озабоченными проблемами и голодом.

Кобаго переживал за своих детей и в частности дочь, боялся, что все любившие её мужчину погибнут и никто кроме братьев не будет о ней заботиться. Хохо беспокоилась за детей оставшихся в поселении, а так же голодного меня. Другие кролли так же печалились, вспоминая дом и близких. Только чувство их усиливалось голодом и тяжелым трудом, проделанным, и ещё тем, который предстояло проделать.

Пару раз за ночь дозорные беспокойно выпускали во мрак болты, не стесняясь, стреляли во всё подозрительное. Не подымая особого шума, они, не видя существенной угрозы, бдили, пока многочисленное кроличье общество спокойно, словно подобное для них не впервой, дрыхло прямо на земле. Не привыкший к столь многочисленному, храпящему и пердящему обществу вокруг, с принявшей мои извинения Пом, дремал на лестничных ступеньках. Обвив мою поясницу рыжим хвостом, лисица, положив кончик того мне на ноги словно подушку, пристроила свою головку у меня на коленях. Слева, позволяя мне опереться на свою грудь, сидела приобнявшая меня Муррка, а у ботинок, на две ступеньки ниже, оперевшись на мои ноги и повисшую сверху лисицу, отдыхала Хохо.

Ночной ветер холодил не закрытое лицо, прогрызаясь через куртку, студил плечи, деревянная ступень, промерзнув, стала подмораживать задницу. Тем временем поясницу и ноги согревала приятная близость с девушками. Чувствуя себя принцем и хозяином гарема, я много раз проваливался в сон, чтобы затем проснуться от естественных звуков чьей-то жизнедеятельности.

Утро наступило быстро, что означало, поспать мне всё же удалось. От положения сидя слегка побаливала спина, ноги затекли, но в целом чувствовал я себя неплохо. Созданный мною вчера колодец хорошо помог нам в утолении минимальных потребностей. Несколько глотков горячей воды с травами вкинутыми в чан Хохо, чуть взбодрили меня и первый отряд разведки. За умываниями и прогревом подмерзших за ночь мышц, наступало время великих свершений.

План прост…

Первый и немногочисленный отряд выдвигается на разведку. Проверяет близлежащие окрестности на ловушки и караулящих нас в листве гоблинов. Под прицелом многочисленных арбалетчиков со стен мы обезопасим территорию в метров двести по кругу, после чего, вниз с отрядом рабочих спущусь и я сам.

С два десятка ближайших деревьев срубается мной. Бревна эти я оставлю плечистым

му, пусть тянут их и складывают по направлению к озеру, туда, где я собирался создать первую пристройку, превратив простой форт в пробный макет рыбацкой крепости. Озеро достаточно большое и глубокое. Рыбного ресурса в нём предостаточно. До воды протянем стену, после, у самого озера, сделаем спуск с воротами, а за ним рыбацкую пристань. Грубо говоря, чтобы не рисковать понапрасну постоянными, сложными спусками и подьёмами по сети, мы достроим форт и фактически сделаем озеро его частью. Шаг за ворота, и ты уже на пристани… А там, хочешь удочку кидай, хочешь с лодки греби да сети расставляй, как ни погляди — одни плюсы.

Только рыкуны эти… всё никак не унимались. Сегодня с самого утра они принялись шугать нас, не позволяя расслабляться или спокойно работать. Группами по семь-десять особей подходили, нагоняли шуму и пугали рабочих, позволяя нашим стрелкам шмальнуть по ним, а потом сразу отходили. И так вокруг всей крепости. Хищникам и гоблинам не нравилась та свобода, с которой мы выполняем свои задумки, потому они стремились загонять рабочую бригаду.

Закинув удочку, лично я, под присмотром Пом и Муррки уже после второго поднятия по веревкам, хуй забил на эти полунападки. Честно, просто заебало лазить по этой неудобной хуёвине. Да и к тому же, моей личной охраны, а так же стрелков сверху, вполне хватило бы, чтобы защитить меня от столь незначительной угрозы. Деревьев я навалил в разы больше, чем планировал изначально, оставалось их лишь перенести. Потому, пока небольшая группа трудяг пыхтела и потела, сам спокойненько ловил рыбку. Клевало на что не закинь. Данное место, не знавшее электроудочек, других рыбаков и почти не слышавшая о браконьерах(кроме нас с сетями), было наводнено рыбой всех размеров. При мне, а я успел порыбачить меньше часа, какая-то хуйня по центру озера, выпрыгнув из воды, схватила утку, а после никто ту и не видел. Что это было, опасно ли оно для меня или нет, я не знал, потому велел Пом бдить за берегом, а не за лесом. Лисица, точно так же видевшая данное происшествие, делегировала сие полномочие проворонившей всё Муррке. Удивлённая кролли согласилась, сама же лисица, не любившая воду, сделала шаг от неё подальше. Тоже мне, защитница блять…

Ещё одна (типо) масштабная атака, была предпринята хищниками около полудня. Тогда, когда третье ведро рыбы было поднято на стену, а я только-только собирался заняться пристройкой к берегу. По тому, кто пришёл по наши души, сразу понял, враг выдохся. Хищники в очередной раз переоценили свои возможности, даже лестницы не донесли до стен, и теперь вообще никак не могли воздействовать на нас при помощи силы. Битые, со свежими запачканными повязками, в очередной раз умывшись кровью, они вызывали только жалость.

Спустившись после атаки, нахожу в куче свежих тел молодого юношу волка, что с простреленными лёгкими, пузырями пуская кровь, держит за руку мертвую лисичку. Совсем ещё дети.

— Не жилец. — Внимательно оглядев убитую лисичку, одним быстрым ударом прервала мучения волка Пом.

— Сколько ещё должно погибнуть, чтобы до вас дошло! Ублюдки херовы, вы убиваете собственных детей! Слышите? Детей то за что?! — До сипоты в голосе орал в звенящий лес я. — Сука… пидарасы безмозглые, сколько можно… — Мой крик, эхом прогулявшись по роще, затих. Я сорвался, вспомнив Зелёную, понимая, что она хорошая, и если б не удача, так же как и эти дети, лежала бы в земле, испытал неприятную боль в груди. Сострадание к очередным несчастным, печаль по чужим детям коих не жалели их родители. Губки Пом дрогнули, она разделяла мои чувства, но на смерть глядела совершенно иначе.

— Зачем они продолжают это делать? — Спросил я у лисицы, но она промолчала. Ответа не последовало и от хищников, лишь далёкие, вооруженные первобытным оружием силуэты могли подтвердить факт того, что меня слышали.

Выдохнув, ощутил как бешено, в приступе ярости, колотится сердце. Дай мне сейчас кто палку и зачинщика всех этих кровавых сцен, пережитых мною за двое суток, я бы забил того до смерти и плевать мне было бы кто это: старик, женщина или мужчина.