Мистер Фокс и четырехлапый купидон

Грей Р. С.

Напряжение в ее выражении лица немного смягчается.

— Почему бы тебе не пригласить кого-то, в ком ты на самом деле заинтересован?

Ясно же как день.

— Я не хочу встречаться ни с кем в данный момент. Я не готов встречаться, так что нет никого, кого бы я мог пригласить, кроме тебя.

— Она хочет, чтобы ты с кем-то встречался?

— Отчаянно.

— Из-за Оливии?

Я отворачиваюсь.

— Да, из-за Оливии.

— Это бывшая девушка?

Странно разговаривать об Оливии с Мэделин, по большей

части потому, что я не говорю об Оливии ни с кем, с тех пор, как переехал из Чикаго.

— Бывшая невеста.

— Хах.

Смотрю на нее, и она встречается со мной взглядом. Злость испарилась, на ее месте появилось здоровое любопытство.

— И как долго вы были помолвлены?

Пять лет, шесть месяцев и четыре дня.

— Долго.

— Как долго?

— Пять лет, — слова еле слышны, но она все равно их слышит.

— Пять лет?!

Я пожимаю плечами.

— Мы не хотели спешить.

— Ты сделал ей предложение после первого свидания, или как?

— Мы встречались три года.

— Выходит, в общем восемь лет. Ага, я бы тоже назвала это «не спешить».

Я хотел бы сменить тему, но ничего не приходит в голову. Мог бы вспомнить, как жалко вел себя на барбекю, но не хочу снова наступать на эти грабли.

— Можно спросить, кто разорвал отношения? — осторожно спрашивает она.

Вопрос должен был принести с собой волну боли и остаточных чувств, но впервые на моей памяти воспоминание об Оливии никак на меня не влияет.

— Она, — я пожимаю плечами. — Переспав с моим лучшим другом.

Громкий вздох после моего признания меня даже не удивляет. Эту деталь нельзя назвать приятной, но она важна.

— М-да, до чего же вежливый способ закончить отношения.

Я улыбаюсь, глядя в окно.

Следует длинная пауза прежде, чем она задает следующий вопрос.

— Ты по ней скучаешь?

Еще более длинная пауза прежде, чем я отвечаю.

— Честно? Нет. Я скучаю по нашей собаке. Я привык бегать с ней по городу.

— Она забрала себе собаку?! После того, как переспала с твоим лучшим другом?

Знаю. Я сожалею, что не боролся настойчивей, но в то время мне просто хотелось убраться оттуда. Хотелось упаковать вещи, оборвать все мосты и уехать. Я оставил Молли с Оливией, потому что так было легче, а сейчас…

— Не стоило позволять ей делать этого.

— Ну, если тебе нужен компаньон для пробежек, можешь брать Мышонка в любое время, когда захочешь.

Я смотрю на заднее сидение, где сверхдовольный Мышонок свесил язык на бок. Затем изучаю профиль Мэделин. Она сосредоточилась на дороге, ее щеки порозовели от ветра. Осознаю внутренний порыв потянуться к ней и прикоснуться, но затем напоминаю себе, что двадцать минут назад мы чуть не перегрызли друг другу глотки. Что-то подсказывает мне, что если я сейчас потянусь и коснусь ее, она меня укусит.

— Почему ты так добра ко мне после всего, что тебе пришлось из-за меня вытерпеть?

— Думаю, мне тебя жаль, — она пожимает плечами и бросает мне ленивую улыбку. — И теперь

у меня такое ощущение, что я должна тебе не только костюм, но еще и рубашку.

Я смеюсь от ее глупого заявления.

— Но что более эгоистично, так это то, что у Мышонка полно энергии, — она смотрит в зеркало заднего вида. — Будет очень круто, если кто-нибудь будет брать его на пробежку время от времени.

— Так значит, это перемирие?

Ее карий взгляд встречается с моим, и она улыбается.

— Почему мне кажется, что перемирие с тобой долго не продлится?

Как бы мне не хотелось, но я не перечу.

Глава 12

Мэделин

Я совершила ошибку катастрофических масштабов — забыла спросить Адама о том, когда он собирается выполнить свою часть сделки. Если быть честной, в субботу, подходящего времени для обсуждения не нашлось. Между тем, пока его мама планировала наше будущее, нашими криками друг на друга и моей машиной, которая решила повыделываться, я почему-то не смогла поднять тему покупки им дома. Мне нужно быть осторожной, особенно после его реакции на уроке дрессуры. Это тонкий вопрос, который нужно решать фактом, что я на самом деле намереваюсь убедить его купить у меня дом.

Не стану говорить, что это не выходило из моей головы весь день. Пока мы орали друг на друга, а клубы пара валили из-под моего капота, единственное, что мне хотелось спросить у него, было: «Ты все еще не против позволить мне продать тебе дом?»

Низко, знаю, но я смирилась со своей жизненной позицией. Человек до определенного времени может притворяться, что разговаривает по телефону, проходя мимо своего арендодателя, прежде чем его самоуважение и приличие вылетят в окно.

Мое воскресенье проходит в состоянии легкой ничтожности. Роюсь в кладовой и холодильнике, нахожу достаточное количество ингредиентов, чтобы приготовить мистеру Холлу черничные маффины. Скоро я снова задолжаю ему за аренду, а маффины заполнят его желудок до того, как я позволю этому случиться.

Закончив с выпечкой и порадовав арендодателя едой, убираю в квартире и двигаю мебель. Убеждаю себя, что места и света в квартире стало больше, когда диван повернут к окну. К сожалению, с моей новой техникой фэн-шуй на месте, где ранее стоял диван, открывается участок грязи с кучей шерсти. Это, несомненно, метафора моей жизни, но я отказываюсь в нее вникать. Подметаю, выбрасываю мусор, а затем тренируюсь с Мышонком.

Только по возвращению домой в чистую квартиру, потная от хорошей тренировки, я позволяю себе полелеять идею позвонить Адаму. Если бы мы встречались, я бы не посмела. После вчерашнего нам обоим нужно время, чтобы остыть. Но мы не встречаемся, и он нужен мне позарез. Так сильно, что мне не приходится играть роль отстраненной, холодной женщины. Я играю роль самой себя: отчаянной, странной Мэделин. Это не такая уж и гламурная роль, но с ней я справлюсь на ура.