Мистер Х. Игры

Хард Леона

– Гляньте, какую сумочку прикупила!
– ясные глазки Вики лучились удовольствием. Она совсем не выглядела расстроенной. Крепко держала перед нами маленькую сумочку на золотой цепочке и только белые зубы сверкали на фоне зеленой крокодиловой кожи аксессуара. - У меня оказался очень щедрый и добрый хозяин.

Страшное слово «хозяин» избегали десять минут, специально говорили на отвлеченные темы, а теперь пушечный выстрел размозжил уютную обстановку в беседке. Если раньше были искренние улыбки, то сейчас кривые оскалы.

– Ну чего вы

скисли? Подумаешь, поработаешь куклой?Поработаешь куклой? До легкой боли, почти до крови укусила кончик языка, чтобы сдержать слова и неуместный смешок. Побыстрее залила в рот желто-оранжевый напиток с кислинкой грейпфрута. А от грейпфрута еще горче осадок на языке и во рту. Прозвучало от Вики, как будто: "Ну подумаешь поработаешь проституткой, денег-то платят много?"

Наша Вика, действительно, солнечная девочка. Даже в такой жизни нашла плюсы. Вика всегда говорила, что поступила для богатой жизни. Хотела найти принца. Теперь нашла и радуется, наивная...

Интересно, рассеять ее радость всего лишь парой слов — сказать к чему Хозяин приведет ее в дальнейшем? Не... Бессмысленно. Не поверит.

Вскоре вереница официантов в белых плотно запахнутых рубахах и черных брюках принесли заказанные блюда. Порции оказались впечатляющих размеров и красиво украшены. А в центр стола поставили огромное овальное блюдо с омарами, мидиями, улитками. Таких кулинарных изысков, пожалуй, не многие бедняки видели. Те воодушевленные с удовольствием начали набивать пустые желудки.

Стекла сканировали все это время. Уверена, Макс не пропустил ни одной моей улыбки. Видишь, господин Хозяин есть люди, которым приятно мое общество?

Я помнила отлично приказ не общаться с мужским полом, но Макс сам притащил на сбор кукол. Сам привел в это место. Хотел унизить? Показать мое положение? Я и не забывала его. Я помню наши отношения и, не волнуйся, не путаю с симпатией между обычными парнем и девушкой.

И сейчас, сидя в компании бедняков, ну как я могла избежать мужского внимания, это не реально. Я же не могу претвориться глухой или слепой. У меня нет выхода, как только общаться с другими мужчинами.

В очередной раз меня пробрал озноб, будто кто-то подошел и начал колоть кожу. Холодное «опасное» лезвие взгляда было почти ощутимо со стороны правого плеча. В ответ я рефлекторно еще сильнее распрямилась и не забывала улыбаться и поддерживать обстановку за столом.

Стережешь куклу? Боишься украдут?

Ненароком повернулась, делая вид, что рассматриваю колышущиеся пальмы на ветру, а на самом деле на роскошный стол богачей, вмешавший десять человек.

Лиза продолжала щебетать ему на ушко, а он в телефоне что-то ускоренно щелкал.

Поосторожнее перебирай пальцами, а то экран треснет!

А потом Максим и вовсе телефон швырнул на стол, как ненужную жалкую вещицу. И руки под грудью сложил.

Не удержалась от едкого любопытства, посмотрела на Максима искоса, на что тот сразу пришпорил, поймал на крючок и мысленно требовал внимания. Игнорируя Лизину болтовню,

он взял телефон и постучал им по деревянному столу. Даже через два стола на большом расстоянии был слышен громкий стук-звон. Похоже, это был приказ взять телефон и посмотреть сообщение...

А я не брала телефон... Он остался в общежитие...

На молчаливый приказ пообщаться по смс я оборвала нить взглядов. Не знающе пожала плечами и отвернулась к Марку и остальным соседям по столу.

Ему не нравилось, как себя веду и не скрывал очевидной слежки. Если учесть, что видит только впереди ( по бокам слеп), Максиму, как роботу, заторможено приходилось поворачивать шею вслед за мной. Откинусь на спинку беседки — Макс отклоняет голову в бок и смотрит на мою правую щеку. Наклоняюсь к столу и обхватываю губами зубчики вилки, смакую очень необычную скользкую улитку и он смотрит, машинально сам ест.

Не нравится, когда развлекаюсь? Когда не плачу, а улыбаюсь другим людям? Если бы взглядом можно было сжечь, он бы сжег до угольков, а пепел развеял по ветру, лишь бы не могла улыбаться другим и смеяться. Если бы можно было изуродовать мое лицо и сломать мне ноги, наверное, изуродовал бы лишь бы другие не видели.

Особенно это стало очевидно, когда сняла джинсовую куртку и показала верх груди, не скрытой тканью топика на узеньких бретельках. Другим нельзя смотреть? Да? Только хозяин может, я помнила глупое правило, но это не возможно. Физически не возможно, чтобы остальные люди вокруг вымерли. Я не могу одеть паранджу на голову и заткнуть рот кляпом, лишь бы ты был доволен.

А хозяину... оказывается можно общаться с другими женщинами.

Не знаю, сколько бы еще иголками пронизывал настороженный взгляд. Уколет мне в голое плечо до боли и отпустит, потом в обнаженную линию шеи ( как я посмела показать голую шею), в спину с распущенным волосами (ах, да, ему нравились мои распущенные волосы, но видимо, когда другие смотрели ему не нравилось, значит, волосы надо спрятать). В какой-то момент от нервов вспылила, готова была взорваться и крикнуть ему что-нибудь в ответ. Сколько можно-то уже!? Посмотрела на Макса, прищурившись недовольно на его фигуре, намекая, чтобы отстал. С кем хочу, с тем и общаюсь. Я пока что человек и во мне сохранены естественные человеческие реакции.

– Здрасти, господа бедняки!
– насмешливо раздалось с ухом. При появлении богача настала мгновенная тишина за столом, ложки и вилки перестали громыхать о посуду. А моей щеки почти дотронулась фиолетовая прядь волос. Парень шепнул тихо-тихо на ухо, а белым массивным телефоном наоборот громыхнул по столу рядом с моей тарелкой, наполненной едой.

Парень постучал пальцем по экрану:

– Хозяин зверствует!
– еле слышно то ли шепнул, то ли усмехнулся брюнет. Что—то смутно знакомое было в его внешности, в особенности фиолетовая прядь волос. Где-то его видела.
– Напиши ему ответ!Я взяла телефон со стола и посмотрела на сообщение от звереющего хозяина.