Мистер Х. Игры
Шрифт:
Пальцем рефлекторно указала себе на грудь, имея ввиду - мне ли подарок? Макс продолжал молчать и держать пакет навису. Я забрала и удивленно открыла. Чуть глаза не вылетели из глазниц.
Я ожидала чего угодно от Джокера за очередной побег или нарушенный приказ, любого кошмара, возможно места в клетке на ночь, но не этого...
Внутри пакета коробки с украшениями. Одна длинная, бархатистая на ощупь, а в ней - золотистая толстая цепочка с красным рубином в форме капли. В другой круглой коробочке - серьги с таким же камнем.
Джокер, скучающе засунув большие пальцы в кольца джинсов для ремня, ждал
Сейчас мне отчетливо дали понять или точнее напомнили мое положение. Я работаю на него за деньги, сплю за деньги. Хоть и против воли. Соблаговолил одарить любовницу за хорошую ночь безделушками.
– Обслуживание пришлось по вкусу?
– спросила, а ногтями впилась в ладони, сдерживая гнев, слишком боялась лишнего ляпнуть.
Сколько можно унижать? Сколько можно тыкать носом. Что у Джокера за манера, я итак себя ненавижу.
– Ничего так...
– пожал плечами будто ему скучно и стоит здесь только потому что ждет падения на колени, благодарностей и соплей.
– Дорого стоит?
– на указательный палец повесила пакет и покрутила его туда-сюда.
– Это еще не все подарки... один хочу сам надеть...
Интересно, куда это одевается?...
Какой щедрый, однако, хозяин. Очень жалко, честно, очень жалко! И нет, я не психически неуравновешенная, просто не могла же принять, а Джокер вряд ли будет носить безделушки. Да и руки жгли шнурки от красного пакета с подарками, горели в пальцах. Служили напоминанием обо всем плохом, что хотелось побыстрее избавиться, скинуть с себя. Уничтожить напоминания о своей участи. Поэтому я это сделала. ДА... протянула руку вправо, где находилась урна с бычками и , не глядя, автоматически запихнула в мусорку красивый пакет с дорогими украшениями.
– Катяяяя!
– ужаснулась Саша. О подруге я не поминала, пока не выбросила пакет.
Раз уж это мой подарок, могла распоряжаться по своему усмотрению. Саша лишь неодобрительно покачала головой и выбросила в урну свой бычок. Махнула на прощание рукой, оставляя нас наедине, и начала спуск по лестнице.
Хозяина мало волновали остальные люди, кроме меня, поэтому все время чувствовала на себе его внимание. Холодное, режущее. Нутро выворачивающее.
Я нарушила молчание:
– Спасибо, Джокер, безумно красивые украшения. Рубины, видимо, под цвет ошейника!
– подергала металлическое украшение на шее. Горько сглотнула и с трудом выдавила сарказм.
– Мне ооочень понравился подарок!
Говорила сквозь Джокера, будто с невидимкой общалась. Я здесь одна и рассказывала воздуху.
Не сдержалась и сделала шаг в бок. Хотела обогнуть мужчину. А Макс повторил моё движение.
Я опять шаг в другую сторону, а он вновь перегородил проход своим телом.
Я врезалась в его грудь и укоризненно посмотрела сверху-вниз в грозные стекла.А потом взвизгнула от неожиданности, когда потеряла равновесие. Крепкие руки подхватили за талию, сдавили клещами, грозясь раздавить и толкнули назад. Меня подкинуло на высокий бетонный бордюр. Спиной я завалилась назад и, чтобы не упасть, руками хваталась за воздух. Всего одно движение и нарушится баланс.
Попыталась понять лечу я назад или нет, сломаю шею или нет. Никогда не думала, что Джокер от ярости выбросит с лестницы. Но секунды медленно утекали, гулкое сердцебиение в груди подсказывало, что я жива. Руки Джокера держали крепко за бедра и спину, фиксируя максимально близко возле своего тела. Бедрами вклинился мне между ног, а я обняла ими, чтобы максимально чувствовать себя в сохранности.
Он всего лишь оказывается хотел подсадить повыше на бордюр. Вероятно с целью исключить бегство.
Теперь открыв глаза, увидела, что я чуть выше его. А Максим, прищурившись от луча солнца, продолжил разговор:
– Тогда не веди себя, как шалава, которая, удовлетворив клиента, с утра пораньше сбежала обратно к сутенеру.
Он недоволен тем, что оставила его одного в постели? Вроде мужчины наоборот стараются с утра пораньше выгнать любовниц. Ночные потехи — это ночные. И мне было немного неловко смотреть в глаза после всего....того, что было. Что делали, как себя вели. Я- человек, а не животное с инстинктами ниже живота.
Сейчас пришлось смотреть в его прищуренные глаза, обрамленные черточками-морщинками. Постепенно вместо со схлынувшей яростью его морщины разглаживались. Максим прекратил щуриться.
Мы смотрели друг на друга, странно блуждали по лицам. То он на мои губы, то я на его.
Джокер вдруг притянул мой взгляд и не дал вырваться, уйти от гипнотического воздействия голубоватых глаз. В его зрачках начали проявляться металлические прожилки, будто под воздействием эмоций.
Макс положил ладонь мне на затылок и требовательно надавил на шею, чтобы наклонилась и поцеловала. Его губы расслаблены, приоткрыты.
– Нет! - только не опять. Где поцелуи, там же и секс. До сих пор между ног потягивало от его ночного вторжения. Я спрятала лицо в его шее, а он ладонью вновь надавил на затылок, вынуждая поднять лицо. Резко прижался губами и язык вновь в мою рту привычно командует. Сегодня всю ночь им, если не исследовал мои губы и рот, то пробовал мою кожу.
Одной рукой держал за затылок, не давая отвернуть лицо, а второй - крепко прижал мою грудь к своей. Гладил мою спину, поддевал через футболку полоску лифчика, будто хотел снять. А я крепко держалась Джокера за шею и лицо, боясь упасть назад на тротуар и разбиться с высоты лестницы. И в тоже время чувствовала... чувствовала, что опять в состоянии алкогольного опьянения.
Вдруг услышала голос, который заставил Максима резко и странно остановиться. Очнуться от наваждения или скинуть пьяное марево с мыслей.
– Максиииим!
– не может быть? Послышалось? Может быть. Раздался жалостливый лебезящий тон вездесущей девушки. Она любит оказываться всегда рядом с нами.
– У нас важные дела. Поехали?Максим расслабил пальцы на моей спине и затылке. Перестал крепко обнимать и грудь отсоединил, лишая своего тепла. Серые стекла посмотрели мне за спину, при этом зрачок вновь стал голубым, за несколько секунд исчезли металлические прожилки.