Мистер Лурих. На побережье мультивселенной
Шрифт:
– Господин, пора идти, нам же назначено в Дом Мудреца. Что-то случилось? – Архиарх смотрел обеспокоенно.
– Случилось! Я не там проснулся, вот что случилось! – огрызнулся пришелец.
– Однако же вы поспать, мне бы так, раз и все. Вы знаете, у меня очень плохой сон, даже когда сплю, я на самом деле не сплю, а нахожусь в некоем состоянии, будто, пишу у себя постоянно в голове и все время беседую с самим собой. Так это утомляет, хотя иногда…
– Ой Архиарх, не сейчас. Долго я спал?
– Чуть больше часа. Нам пора. Отправляемся? – выразил готовность писатель.
Это место было
– Господин, позволь мне, – писатель взял у Луриха билет и побежал к смотрителю, тот подтвердил кивком своей старой головы, что все в порядке и снял цепь.
Гости вошли внутрь. Им велено было одеть специальную мягкую обувь, которой тут было навалом, причем на совершенно разные конечности. Потом один из служителей проводил их в кабинет.
Лурих огляделся. В комнате было достаточно светло, благодаря небольшому окну. Прямо перед ними на стене висел весьма искусно исполненный портрет пожилого мужчины с длинной бородой, его проницательный взгляд изумлял своей реалистичностью, даже, невзирая на невысокое мастерство портретиста. В руке, человек на портрете, держал перо, перед ним, уходя под нижний обрез картины, лежал лист бумаги. Ниже портрета располагалась конторка, открытая и приготовленная для письма. На ней лежала папка с листами точно такой же бумаги, как на картине, рядом стояла чернильница с пером, точно таким же, как в руках у изображённого там господина.
Архиарх чуть тронул Луриха и сказал шепотом, что можно задавать вопрос.
– Куда его задавать? – громко спросил воин.
– Тише, тише, – зашипел как кобра писатель и указал взглядом на портрет.
– А, у портрета значит спросить. Как мне попасть домой? – чуть тише сказал воин.
– Спроси еще, пожалуйста, про диктатора, раз уж мы здесь.
Лурих закатил глаза:
– Как победить их Комманария и чего он вообще добивается?
Архиарх удовлетворенно кивнул и на грани слышимости произнес:
– Спасибо.
Вдруг обладатель бороды на портрете закрыл медленно глаза, давая понять, что он принял вопросы. А потом начал неспешно писать что-то на бумаге. Одновременно с этим перо на конторке взлетело и начало строчить по пергаменту. «Это либо чудо, либо умелое представление для паствы», подумал пришелец. Перо перестало писать, тут же справа открылась небольшая дверка в нише, оттуда вышел служитель и заменив лист на чистый, протянул его Луриху, а затем предложил удалиться. Он быстро провел парочку по коридорам и выпроводил на улицу. Представление было закончено. И вот, спустя несколько мгновений, Архиарх и Лурих уже стояли на залитой послеполуденным солнцем площади. Воин с нетерпением начал
Глава 2. Милый-милый дом.
Каллиграфическим почерком на бумаге было выведено:
«Совмести в одном броске на поле зрелища
Силы равнодушия и антимагии.
Путь откроет он тебе и свяжет чудище, –
Обязательно доставь проблему матери».
Однако ниже было более мелким почерком написано ещё одно четверостишие:
Спящий, рядом с тобою и все же так далеко,
Запечатлён ты в его безграничной душе, как никто,
Целым с тобою должен он стать,
Чтобы реальности был ты подстать.
В самом низу, самым мелким шрифтом было нацарапано:
Дом там, где тебе хорошо. Добро пожаловать.
Лурих посмотрел на другую сторону листа и, не обнаружив ничего другого, бросил пергамент на землю, подперев бока руками.
– Ну что там? – Архиарх бросился к листку и подобрав его начал читать с благоговением.
При этом он смешно поднимал брови, читая строки, а когда закончил, начал перечитывать текс заново, будто там было написано что-то стоящее, а не эта белиберда.
«Дом там, где тебе хорошо. Добро пожаловать.», пронеслось в голове воина, еще один шарлатан. Человек из другого мира стоял и смотрел вдаль немигающим взглядом. Он опять с головой погрузился в свои густые темные мысли. Все внутри говорило о том, что вернуться не получится. Каждый раз ему давали ложную надежду, и не было ничего хуже этого.
Сзади подошел писатель и негромко сказал:
– Уважаемый Лурих, я пока не понимаю, что все это значит, но первое четверостишие явно относится к проблеме с диктатором и нам нужно будет разобрать его внимательно. Каждое слово мудреца что-то да значит, он не говорит ничего просто так. А вот второе четверостишие вообще не понимаю, какой спящий, ты вот спишь хорошо, но это может относиться и к будущему. Для мудреца нет различия, говорит ли он о предстоящем, настоящем или былым.
– То есть это его «Добро пожаловать» очень мудро по-твоему? Он нам ничем не помог, – разочаровано проговорил Лурих.
– Позволь не согласится, о, мой друг, это нам очень поможет, я уверен, особенно в борьбе с Комманарием.
– В какой борьбе, забирай себе предсказание, раз собираешься бороться! Я направляюсь к колдуну! От него я так просто не уйду. И никакой ваш Комарий мне не интересен.
– Комарий, – Архиарх начал посмеиваться, – Знаешь, лучшее оружие против зла – это юмор. Ты великий воин, я это точно знаю. Все боятся диктатора и его власти над существами, а ты, вон, не боишься.
– Ну да, не боюсь, потому что мне просто плевать на него. В какую сторону Волх живет? – начал раздражаться «великий воин».
– Как я говорил, это не близкий путь, мы пока не готовы. У меня еще есть дела. Ты можешь отдохнуть в моем доме, а можешь походить со мной, посмотреть, как мы живем, раз уж здесь. А, Лурих? Как не воспользоваться сложившейся ситуацией? – лукаво вопрошал писака.
– Да пойдем уже, все равно выспался, – обреченно ответил пришелец.
– Нам нужно сходить в Нимфеум, это не очень далеко, – сказал Архиарх и незамедлительно пошел.