Мистер Мерседес
Шрифт:
– Потому что этот парень тайком проник в дом после ее смерти и забрал карточку, – без запинки отвечает Холли.
– Возможно, но подумай о риске… с учетом того, что охранное агентство приглядывает за всеми домами. И ему требовался код, открывающий ворота, и еще один, отключающий охранную сигнализацию, ключ от двери… – Он замолкает.
– Мистер Ходжес? Вы еще здесь?
– Да. И послушай, зови меня Биллом.
Но она не зовет. Видимо, не может назвать.
– Мистер Ходжес, он великий преступник? Как в «Джеймсе Бонде»?
– Я думаю, он просто безумец. И потому,
Но все равно что-то не сходится.
– Пожалуйста, дай мне Джерома.
Она передает мобильник, и Ходжес говорит юноше, что тот должен уехать до возвращения тети Шарлотты и дяди Генри, чтобы они не застали его в компании Холли и компьютера.
– А что вы собираетесь делать, Билл?
Ходжес смотрит на улицу, где сумерки уже начали сгущать краски дня. На часах почти семь.
– Ложиться спать, – отвечает он.
Но прежде чем лечь, Ходжес четыре часа сидит перед телевизором, глаза смотрят передачу за передачей, однако до мозга информация не доходит, рассеивается по пути. Он старается ни о чем не думать, потому что только так можно открыть дверь, через которую войдет нужная идея. Нужная идея всегда появляется в результате правильной увязки фактов, и он чувствует, что все факты уже собраны, осталось только их увязать. В том, что он сумеет это сделать, сомнений нет. Он не позволяет Джейни войти в его мысли. Потом – обязательно, но сейчас она может заклинить вращающиеся шестеренки.
Центральное звено – компьютер Оливии Трелони. В него поставили программу с голосами призраков, и главный подозреваемый – конечно же, ее компьютерный мастер. И почему у нее нет его визитной карточки? Он мог дистанционно стереть ее адресную книгу – Ходжес ставит на то, что стер, – но как он мог проникнуть в дом, чтобы украсть свою гребаную визитку после смерти хозяйки?
Ему звонит репортер из городской газеты. Потом репортер с «Шестого канала». После третьего звонка от представителя масс-медиа Ходжес отключает телефон. Он не знает, кто слил номер его мобильника, но надеется, что этому человеку хорошо заплатили.
Одна фраза снова и снова приходит ему в голову, фраза, вроде бы ни к чему не относящаяся: Она думает, они среди нас.
Записи помогают освежить память и найти того, кто ему эту фразу сказал: мистер Боуфингер, автор текстов поздравительных открыток. Они с Боуфингером сидели на пластмассовых стульях, и Ходжес, помнится, радовался возможности побыть в тени. Он тогда обходил соседей в надежде найти кого-нибудь, кто видел подозрительный автомобиль, проезжавший по его улице.
Она думает, они среди нас.
Боуфингер говорил о миссис Мельбурн, жившей на противоположной стороне улицы. Миссис Мельбурн, которая состояла в организации чокнутых уфологов, именуемой НКИАФ, то есть Национальный комитет исследований атмосферных феноменов.
Ходжес приходит к выводу, что это всего лишь свидетельство переутомления: память выдавливает на поверхность какие-то ошметки. Он раздевается и ложится в постель, и тут же приходит Джейни, которая морщит нос и говорит «ага»,
Просыпается уже в предрассветные часы четверга, отливает, возвращается к кровати и останавливается. Глаза широко раскрываются. То, что он искал, увязка фактов внезапно возникает в голове, четкая и ясная.
Визитную карточку не держат в доме, если она не нужна.
Допустим, этот парень работает не на себя, а на компанию. В этом случае, если у тебя что-то сломалось, ты звонишь в компанию, потому что этот номер всегда легко запомнить: он состоит из повторяющихся цифр, скажем, 555-9999, или набирается по буквам, к примеру, «КОМПЬЮТ».
Если он работал в компании, то и приезжал на автомобиле, принадлежащем компании.
Ходжес возвращается в постель в полной уверенности, что заснуть уже не удастся, но ошибается.
Он думает: Если ему хватило взрывчатки, чтобы разнести мой автомобиль, наверное, осталось еще больше.
Потом он засыпает.
Ему снится Джейни.
Поцелуи на мидвее
В шесть утра Ходжес на ногах и готовит плотный завтрак: два яйца, четыре ломтика бекона, четыре тоста. Аппетита нет, но он заставляет себя съесть все, напоминая, что это горючее для тела. Возможно, ему представится шанс поесть сегодня, а может, и нет. И принимая душ, и пережевывая завтрак (теперь худеть не для кого), думает он только об одном. С этой мыслью он засыпал под утро. Она вцепилась и не отпускает.
Сколько у него взрывчатки?
Мысль эта выводит на два пренеприятных вопроса. Как этот парень – перк – намерен ее использовать? И когда?
Ходжес принимает решение: сегодня – последний день. Он хочет выследить Мистера Мерседеса сам, встретиться с ним лицом к лицу. Убить его? Нет, конечно (вероятно, нет), но он с удовольствием выбьет из него все дерьмо. Воздаст и за Оливию, и за Джейни, и за Дженис и Патрицию Крей. И за всех остальных, кого Мистер Мерседес убил и покалечил у Городского центра в прошлом году. Людей, которым отчаянно требовалась работа, иначе они не пришли бы туда глубокой ночью, чтобы стоять во влажном тумане, дожидаясь, когда откроются двери. Потерянные жизни. Потерянные надежды. Потерянные души.
Так что да, он хочет добраться до этого сучьего сына. Но если не сумеет выйти на него сегодня, все-таки передаст расследование Питу Хантли и Иззи Джейнс, пусть это и чревато… кто знает, он даже может получить тюремный срок. Значения это не имеет. На его совести и так немало, поэтому он справится. Но только не с еще одним массовым убийством. Этого он точно не вынесет.
Ходжес назначает себе и крайний срок: восемь вечера. Это черта на песке. За оставшиеся тринадцать часов он может сделать не меньше Пита и Иззи. А то и больше, потому что его не ограничивают инструкции и процедуры. Сегодня он возьмет с собой отцовский револьвер тридцать восьмого калибра. И Веселый ударник тоже не помешает.