Мистер О
Шрифт:
— Вуаля. Закончил его сегодня.
— Это для меня?
Я с гордостью киваю.
— Да.
— О-о-о. Ты будто котенок, принесший мне мертвую мышку, которую сам убил.
Я смеюсь над этой аналогией.
— Хочешь погладить меня в знак поощрения?
— Хочу, — говорит она, пробегая рукой по моим волосам и разговаривая со мной так, будто говорит с Фидо. — Снял слова с языка. Я так горжусь тобой, — а затем другой рукой она переворачивает газету. — Что это?
Когда вижу серый контур, я напрягаюсь на мгновение. Что я нарисовал на другой
— Ник, — уголок ее губ приподнимается. — Я понятия не имела, что ты приобрел все свои навыки из комиксов.
Я смеюсь, чувствуя облегчение, потому что Харпер не поняла, что это она нарисована, ведь это она вдохновила меня на этот рисунок. Я театрально шевелю пальцами.
— Не стоит недооценивать пошлого мультипликатора, особенно если он знает, как использовать свои пальцы по назначению.
Она смеется.
— Ты такой плохой. Расскажи мне больше о своих развратных комиксах, мистер Пошлый Мультипликатор.
— Я мог бы, мисс Шаловливая Волшебница, но мне, возможно, будет трудно говорить, ведь мой язык будет исследовать все твое тело, — говорю я, а затем ложкой капаю мороженое на ее сосок и слизываю. Затем на живот, и пробегаю языком по холодному десерту на ее коже. Она практически мурлычет.
Вскоре мороженое, оставшееся в пинте, тает, и Харпер тоже, когда языком я путешествую по ее телу.
Если я не займу чем-нибудь свой рот, то расскажу ей обо всех тех случаях, когда я рисовал ее, и тогда она узнает, как мне будет тяжело ее отпустить.
Хотя, в этом не должно быть ничего сложного. Эта маленькая интрижка должна быть самой легкой в мире.
Только это не так.
Глава 28
Я обыгрываю Харпер, и от этого она сходит с ума.
— Я могу вырваться вперед. Я знаю, что могу, — говорит она, присоединяясь ко мне на скамейке для игроков после того, как сбивает пять кегель на своей дорожке.
Мы в боулинг-центре, чуть выше 101-ой улицы, недалеко от ее дома. Это наш матч-реванш, и мы решили, что лучше не ходить в «Неоновые Дорожки» и не рисковать наткнуться там на Джейсона.
Я дую на свои пальцы.
— Я сегодня в ударе, Принцесса. Победить меня будет очень сложно, — но прежде, чем я могу встать и подойти к своей дорожке, Харпер плюхается своей очаровательной задницей ко мне на колени.
Она обнимает меня за шею, и я качаю головой.
— Не думай, что сможешь сбить меня с настроя на игру, будучи такой чертовски милой.
— Милой? Я милая?
— Сексуальная, — шепчу я ей на ушко. — Горячая, сексуальная, великолепная, достаточно хороша для того, чтобы тебя съесть. Подумай об этом, я, вроде как, хочу тебя сейчас съесть.
Харпер смеется, и хлопает меня по
— Ты очень часто хочешь это сделать, Ник, — говорит она.
— Я знаю. Так и есть. Я так же знаю, что ты пытаешься заставить меня проиграть. Дай мне сыграть, женщина.
Она опускается на зеленое сидение рядом со мной, и я возвращаюсь к игре, выбивая девять очков, тем самым увеличивая разрыв между мной и Харпер в турнирной таблице.
Когда я возвращаюсь к ней, Харпер бросает в меня серьезный взгляд. Как только она встает, я хватаю ее за руку и притягиваю обратно к себе.
— Ты пыталась отвлечь меня. Моя очередь тебя отвлекать.
— Ха. Просто подожди начала сезона софтбола. Вот когда я действительно тебя отвлеку.
Я усмехаюсь.
— Жаль, что мы в одной команде.
Она злится на меня и щелкает пальцами.
— Черт возьми, — а затем начинает улыбаться. — Все в порядке. Мне, вроде как, нравится смотреть, как ты выбиваешь хоум-раны, — я расправляю плечи, потому что я хорош в этом. Затем реальность обрушивается на меня. Я буду играть с ней в одной команде следующим летом, когда эти уроки закончатся, и она двинется дальше. Может быть, какой-нибудь другой парень будет следить за ее игрой, встретит после игры и увезет ее.
Волна бешеной ревности проходит сквозь меня. Я пытаюсь это проглотить, но прекрасно понимаю, что, даже если мы не установили официальную дату истечения нашего договора, она все-таки есть. Конечно, мы можем нравиться друг другу достаточно для того, чтобы играть вместе в боулинг, ужинать, есть одно мороженое на двоих, но мы не ожидаем, что один из нас будет подбадривать другого, играя в софтбол следующим летом, как секретные любовники.
Сейчас мы ими и являемся.
Но когда это закончится, мы вернемся к прежним нам: лучшему другу Спенсера и его сестренке.
Провожу рукой по своим волосам, и что-то вроде вины и страха зарождается во мне. Спенсер в своем свадебном путешествии, а я трахаю его сестру за его спиной.
Я пытаюсь представить его реакцию, которая была бы, если бы он вошел сейчас в эту дверь и увидел эту сцену, как мы обжимаемся в боулинг-центре. У него были бы все основания, чтобы разозлиться. Я не честен с ним, а ведь этот парень — мой лучший друг еще со средней школы. Я помог ему разобраться в планах по созданию приложения, которое принесло ему миллионы, я был с ним в день открытия «Лаки Спот» и я стоял рядом с ним, когда он обещал любить Шарлотту до конца своей жизни.
Что, если он узнает об этом свидании и разозлится так сильно, что я потеряю лучшего друга?
Я изо всех сил пытаюсь вытолкать этот образ из своих мыслей.
Но, подождите.
Что, если этого не случится?
Впервые я позволяю этой сцене проиграться с новым началом, когда я что-то ему говорю. Что, если я скажу ему, что мне нравится его сестра? Что, если она узнает, что все эти безумные чувства во мне реальны? Взбесится ли он, если узнает, что я забочусь о ней? Или нет?
Но, черт возьми, я забегаю вперед.