"Мистер Рипли" + Отдельные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Том улыбнулся и купил «Моргенпост» — не потому, что надеялся найти в газете что-то насчет Пирсонов, а просто так, по инерции. Он оказался прав: о Фрэнке — ни слова. Перед витриной, где были выставлены дорогие атташе-кейсы, бумажники и разного рода сумки, Том остановился и зашел в магазин. Он выбрал для Элоизы синюю замшевую сумочку на ремешке. Заплатив двести тридцать пять марок, он понял, что делает эту покупку не только потому, что ему хочется порадовать жену, но и потому, что эта сумка — залог того, что он благополучно вернется домой и сможет собственноручно вручить ей этот подарок. В этом было мало логики, но что
В закусочной на колесах, где торговали пивом, бутербродами и сигаретами, он приобрел две пачки сигарет фирмы «Ротт», но пиво пить не стал и повернул к дому Эрика.
Парадная дверь открылась. Том придержал ее, помогая женщине, которая выходила из дома с тележкой на колесиках. Она не глядя поблагодарила его и направилась в сторону магазина. На мгновение у него возникло неприятное чувство: не захотелось заходить в пустую квартиру. Он отогнал абсурдную мысль, будто кто-то поджидает его в эриковой спальне, и решительно прошел прямо туда. Там было тихо и чисто, кровать аккуратно застелена, все вещи лежали на своих привычных местах. Он заглянул в гардероб. Коричневый чемодан стоял за еще одним, большим по размеру чемоданом, перед которым было выставлено в ряд несколько пар обуви. Том приподнял чемодан и удостоверился, что он по-прежнему набит деньгами.
В гостиной его взгляд остановился на одной из картин со сценой охоты. Том нашел ее отвратительной — под синими грозовыми тучами, выпучив налитые кровью глаза, на него с ужасом взирал олень с ветвистыми рогами. Может, его преследовали собаки? Но на картине их не было. Тщетно Том искал взглядом и дуло ружья, которое выглядывало бы из гущи зелени. Или олень просто возненавидел художника? Возможно, так оно и было.
Вдруг раздался пронзительный телефонный звонок. В пустой квартире он прозвучал особенно громко. Может, киднепперы каким-то образом узнали телефон Эрика? Что за ерунда! Ответить или нет? Что, если ответить, но изменить голос? Том наконец решился: снял трубку и своим обычным голосом сказал:
— Хэлло!
— Здравствуй, Том, это Петер. — Немец говорил спокойно, как всегда.
— Привет, Петер. Эрик ушел, сказал, что вернется к шести.
— Это неважно. Ты-то как — поспал?
— Да, спасибо. Сегодня вечером ты не занят? Скажем, с десяти тридцати?
— Подходит. Свожу поужинать кузину — и потом свободен. А что?
— Сегодня вечером мы с Максом будем в «Хампе». Ты мне снова нужен в качестве шофера.
Принесенные с собой вещи Макс разложил в гостиной, словно коробейник, предлагающий свой товар потенциальному покупателю. Он расхаживал по комнате в своем обычном наряде — кожаной куртке, кожаных штанах и башмаках на толстой подошве.
— Это лучшее из того, что у меня есть, — говорил он по-немецки, прикладывая и бережно расправляя на себе длинное платье.
Платье было бело-розовое с тройной пышной оборкой и с длинными рукавами.
— Потрясающе, — сказал Том. — Оно просто прелестно.
— И обязательно еще вот это, — произнес Макс, доставая из красной спортивной сумки такую же длинную, как платье, нижнюю юбку. — Наденьте-ка платье, так мне легче будет сделать вам лицо.
Том не стал терять время. Он снял халат и поверх шорт натянул на себя платье. Правда, с колготками-паутинками вышла неувязка. Сначала Макс попросил Тома сесть и попытался их натянуть, но
— Ну их к черту! Если туфли не будут жать, то можно обойтись и без колготок, платье длинное, и ничего не будет заметно.
Макс и Том были примерно одного роста, пояса к платью не полагалось, оно спускалось свободными складками до самого пола. Том уселся перед треугольным зеркалом, которое Эрик принес из спальни, Макс разложил весь набор косметики на буфетной доске и принялся за работу. Эрик, сложив руки на груди, с улыбкой наблюдал за происходящим. Макс, мурлыкая себе под нос какую-то песенку, покрыл толстым слоем жирного крема брови и лоб Тома.
— Не пугайтесь. Скоро брови мы вернем на место. Вот так. Как раз то, что надо.
— Нужна музыка! — воскликнул Эрик. — Давайте я поставлю «Кармен»!
— Только не «Кармен», — запротестовал Том. У него не было настроения слушать сейчас Бизе. Комизм его положения плохо согласовывался с оперной патетикой. Он с изумлением следил за тем, как искусно Макс изменил ему форму рта: верхняя губа стала значительно тоньше, нижняя — полнее. Он с трудом узнавал себя в зеркале.
— А теперь — паричок, — пробормотал Макс, нежно встряхивая нечто ужасное рыжевато-коричневого цвета. Оно было завито локончиками, которые Макс принялся бережно расчесывать.
— Спойте что-нибудь, — предложил Том. — Знаете это — про маленькую плутовку?
— Ну да! Там еще есть такие слова: «Как ты умеешь преобразить себя». Она называется «Макияж». — И Макс, довольно успешно подражая Лу Риду, запел: — «Тени, румяна, духов запах пряный и льдинки-глаза». — Он плавно раскачивался, но при этом продолжал проворно работать.
Песенка отчего-то напомнила Тому о Фрэнке, об Элоизе и милом сердцу Бель-Омбр.
— "Покажи свои ледышки", — пропел Макс, обращаясь к Тому. Он имел в виду близкие по звучанию английские слова [278] . Макс оценивающе оглядел плод своего труда и перевел взгляд с Тома на его отражение в зеркале.
278
Игра слов: «ice» — лед и «eyes» — глаза (англ.) звучит одинаково.
— Макс, вы сегодня свободны? — спросил Том.
Макс хихикнул и, поправляя Тому парик, кокетливо спросил:
— Вы это серьезно? — Его широкий рот расплылся в улыбке, и Тому показалось, что Макс слегка покраснел. — Я специально стригусь очень коротко для того, чтобы парик сидел лучше, — сказал он. — Но вообще-то это вовсе не обязательно. На вас он тоже выглядит очень прилично, а?
— Согласен, — задумчиво отозвался Том. Он смотрел на себя в зеркало как на постороннего. — Очаровательно. Найдется у вас час сегодня вечером? Я хочу, чтобы вы составили мне компанию в баре. Приходите с Ролло, я вас приглашаю.
— А меня? — спросил Эрик.
— Если хочешь — ради бога.
Макс помог Тому надеть лакированные, сильно потрескавшиеся лодочки на высоком каблуке.
— Купил в комиссионке, в районе Кройцберга, — сказал Макс, — зато они мне не жмут. И вам в самый раз!
Том снова присел у зеркала. Когда Макс одним ловким движением прилепил ему на левую щеку черную мушку, Том почувствовал, что очутился в другом, новом для него мире фантазии.
В дверь позвонили, и Эрик пошел открывать.