Мистер Совершенство

Хасс Дж. Э.

Конверт лежит на подушке, предположительно, используемой.

Я открываю его и читаю карточку.

Дорогая Элоиза,

Эта постель грустит, правда? Ей одиноко. Кого-то недостает. Мне тоже кого-то недостает. Думаю, ты — мой недостающий кусочек. Но прежде, чем поднимешься на террасу, я просто хочу, чтобы ты знала, что я никогда не говорил, что идеален. Я никогда не претендовал на то, чтобы быть идеальным.

МакАллистер

Глава 29

Мак

В

тот момент, когда слышу ее мягкие шаги на лестнице, ведущей на террасу, я начинаю паниковать и бросаю последний серебристый конверт в продольную узкую линию огня, пылающую в прямоугольной бетонной яме. Сначала воспламеняются края, начинают темнеть, а затем превращаются в пепел. Хотелось бы мне, чтобы огонь был жарче, чтобы мог сжечь все быстрее, тогда бы Элли не узнала, что последний кусочек головоломки я оставил себе.

— Ну что ж, — произносит Элли позади меня. Я оборачиваюсь, стараясь скрыть от нее картину горящего конверта, блокируя его своим телом. — Это было довольно-таки неожиданно, Мак. Не уверена, что об этом и думать. — Она не в моих туфлях. Они слишком велики для нее. Элли держит их по одной в каждой руке со вставленными внутрь бутылками пива «Прах Зомби», направляясь ко мне. — Ты послал меня на самую настоящую охоту.

— Это был… — мне трудно подобрать слова. — Просто способ узнать меня. Что-то, отличное от обычного «расскажи мне о себе». Я не обычный человек, Элли. И я просто пытаюсь это объяснить.

— Принято к сведению, — говорит она, медленно приближаясь ко мне. — И ты не идеален.

— Нет, — говорю я, качая головой. — Я, наверное, уже допустил много ошибок с тобой. Но надеюсь, что ты не используешь их против меня, потому что я не могу ничего изменить.

Она слегка мне улыбается и пожимает плечами:

— Не знаю. Не думаю, что ты совершил какую-либо ошибку. Было весело. Знаю, мы ругались. Но это все часть знакомства друг с другом. И я начинаю чувствовать себя немного не в своей тарелке из-за того, как много всего ты узнал о моей жизни. — Она смеется, и я расцениваю это как хороший знак. Мои намеки еще не отпугнули ее.

— У меня были твои сообщения, адресованные Хиту. Я вступил в эти отношения с несправедливым преимуществом, даже если это были всего лишь бредовые мечты.

Она проходит мимо меня, и мое сердце бьется быстрее, мне интересно, сгорел ли последний конверт, а с ним и мое прошлое. Но либо Элли не замечает его, либо он уже сгорел, потому что она садится на большой белый диван и подбирает под себя ноги.

Я поворачиваюсь и следую за ней, сажусь рядом и тянусь за торчащей из туфли бутылкой пива. Достаю открывашку из кармана пиджака, открываю ее, а затем отдаю Элли. Она улыбается, когда я проделываю тоже самое с моим пивом.

Мы чокаемся бутылками, словно все время проделываем это, и делаем по глотку.

— Хотя, те мечты не были бредовые, — говорит Элли. — Это настоящая я.

— Какая часть? — со смехом спрашиваю я.

Она пожимает плечами:

— Большая

часть. Я хочу тот дом. Когда-нибудь. Еще хочу щенка. И детей, и такие детские. Думаю, я хочу идеальную жизнь.

— И все же я не идеальный мужчина.

— Нет, — говорит она. — Похоже, что нет. — От ее признания у меня начинается небольшой приступ паники. Неужели она передумала? — Но я не думаю, что нужны два идеальных человека для того, чтобы иметь идеальную жизнь.

Я делаю глубокий вдох. Какое облегчение.

— Согласен, — говорю я.

— Но для меня это больше, чем мечты.

— Элли, я хочу знать о тебе все. Каждую незначительную деталь.

Она улыбается, а свет от огня танцует на ее лице.

— В действительности у меня нет никаких секретов. Я имею в виду, ты их уже знаешь. Я хочу всех этих романтических штучек. Думаю, это и есть мой секрет. И не думаю, что это глупо. Я просто считаю, что заслуживаю этого.

— У тебя было… плохое детство?

Она качает головой.

— Нет. На самом деле, нет. Конечно, моя мама ушла от нас с отцом, когда мне было около восьми лет. Думаю, ей просто стало скучно. Возможно, она тоже хотела идеальной жизни, а мой отец не смог ей этого обеспечить. Но все это очень типично в наши дни, верно? Люди вечно всем недовольны. Так что было немного трагично, но я пришла в норму. У меня был отец, пока мне не исполнилось двадцать, тогда он погиб в кораблекрушении. Каждый год мы ходили на глубоководную рыбалку на Багамах. Это было константой в моей жизни, даже до того, как ушла мама. А в тот год я училась в колледже и не смогла поехать с ним. И, конечно же, именно тогда такое и происходит, верно? Жизнь совершает поворот, и все меняется, пока ты занят обычными вещами и не обращаешь внимания. Наши с тобой отцы с детства друг друга знали. Мы не были так богаты, как вы, но я выросла с деньгами и определенным уровнем привилегий, которые сопровождались ожиданиями. Так я получила стажировку в «Стоунволл Энтертейнмент».

— Уверен, что это имеет отношение и к твоему потенциалу.

— О, да. Я тоже в этом уверена. Я не собираюсь недооценивать себя только потому, что мне предоставили возможность. И, конечно же, я не говорю, что не благодарна, но это… — она раздвигает руки, ее жест охватывает все вокруг нас, показывая это место, и эту жизнь, и этот момент. — Это не то, чего я хочу.

— Щенки, — говорю я. — И дом мечты.

Она пожимает плечами:

— Немного больше этого, но да. Сегодня твой отец сделал мне интересное предложение.

— Ты останешься?

— А ты?

— Он же меня уволил, — со смехом говорю я.

— Значит, вы не обсуждали это потом? Сегодня днем?

— Нет, — говорю я. — Он улетел. Мы это обсудим, когда ему будет удобно.

— Так, что ты будешь делать?

— Приду на работу в понедельник и посмотрю, что получится.

— Ну, это вроде как дерзко, — хихикает она.

— Он хочет, чтобы я там был. Не показаться было бы оскорблением. А я не пытаюсь его оскорбить. Я тоже хочу определенной жизни, Элли. У меня есть собственная мечта. Думаю, так это можно назвать.