Мистические города
Шрифт:
Дэвид кивнул:
— Я тоже об этом слышал. От кого-то еще.
— И что? От этого оно становится правдой? — Херли встряхнул головой и потянулся к стакану. — Здесь все могут твердить одну и ту же ложь. От этого она не становится правдой.
Джек все еще не отводил взгляда от Колби:
— Что ж, пойдем и выясним. Если тебе так хочется чего-то настоящего, сложновыполнимого, честного, пойдем. Пойдем прямо сейчас и выясним.
— Почему? — спросил Колби. Никаких других слов ему не удалось выдавить.
— Почему бы и нет?
— Это не объяснение.
— Разве? — Джек
Земля около скульптуры льва обледенела — Колби поскользнулся и чуть не упал. Бедром он задел сердитую пасть статуи, когда хватался за холодный камень, восстанавливая равновесие. Позади него Джек издал бессвязный вопль — воплощение тупой боли в раздробленных костях предплечья.
Единорог скакал вверх по склону Глори, стуча копытами по заиндевевшему холму. Колби, прижавшись к каменному льву, взглянул наверх, пытаясь рассмотреть животное. Его грива отливала серебром, острый рог сверкал. Кровь стекала по белому боку из раны от стрелы Джека.
— Где он? — впал в панику Херли. — Где хер его носит?
— Следи за стрелой Джека, — прокричал Дэвид.
Стоя на открытой поляне у основания Глори, он тщательно прицеливался через прицел своего арбалета. Опытный охотник,подумал Колби, потрясенный спокойствием Дэвида, ждет, пока его добыча не подойдет на расстояние выстрела.
Единорог, наклонив голову, помчался вниз по склону мимо Колби.
Но он его не видит.
Дэвид прищурился и выстрелил. Единорог вскинул голову, подняв рог. Металлическая стрела, рикошетом отскочив от твердого рога, высекла сноп искр, разлетевшихся каскадом падающих звезд. Проскакав мимо ошеломленного охотника, единорог резко наклонил рог. Дэвид завертелся, разлетелись тонкой дугой темно-красные брызги, и он упал на землю лицом вниз.
Херли в нерешительности замер, раздираемый желанием что-то сделать с раздробленным плечом Джека и броситься на помощь упавшему другу. Колби поймал себя на мысли, насколько нереальным должно казаться происходящее преуспевающему коммерсанту. Сначала Джека сбили с ног и лягнули, теперь Дэвид с перерезанным горлом корчится на белой земле. А Херли так и не видел животное, которое сразило двух его товарищей. Как битва с призраками.
У границы леса единорог развернулся и поскакал назад через поле. Колби прильнул спиной к холодной статуе — животное мчалось на него. Арбалет лежал рядом на земле, но он не смел отойти от статуи, будто мог слиться с камнем и исчезнуть.
Единорог резко остановился прямо перед Колби и встал на дыбы. Его огромные копыта сверкали, как лезвие топора палача. От стекающей по боку крови ребра под бледной шкурой проступали серовато-коричневыми тенями. Глаза застыли и побелели от ужаса, а грудь вздымалась, как огромные кузнечные мехи.
Колби затянуло
Единорог моргнул, души закрылись, и Колби выбросило обратно в его тело. Животное опустило рог. Но не как враг, а в знак признания и доброжелательности. Понимания. Колби поднял руку, чтобы прикоснуться пальцами к кончику рога.
Единорог жалобно промычал и, пошатнувшись, шагнул влево — из его бока, чуть ниже лопатки, торчала новая арбалетная стрела.
Джек, опираясь на Херли, опустил арбалет, торжествующая усмешка проступила на перекошенном гримасой боли лице.
Животное, закачавшись, сделало несколько шагов по неровному склону Глори. Оно встряхнуло головой, изогнув шею, чтобы посмотреть, что разъедает его плоть. Колби, все еще протягивая руку, шагнул ему навстречу. Теперь он пытался дотянуться не до рога, а до торчащей из бока стрелы. Если бы он только дотянулся до стрелы, он бы вытащил ее до того, как единорог испустит дух. Он бы смог остановить кровотечение.
Передние ноги единорога подкосились, и он тяжело рухнул на склон. Голова на ослабевшей шее склонилась к земле, и Колби опустил руку на тяжело вздымавшийся бок животного. Он крепко стиснул пальцами горячую потную плоть.
Его руки вздрогнули от безотчетного порыва сжать тело животного, возникло непонятное желание зарыться пальцами в проклятую кожу, прорваться в его плоть, как будто так он мог понять его секреты. Как будто плоть под трепещущей шкурой была своего рода причастием, священным мясом, не таким, как его собственная плоть. Как будто животное было сама жизнь, вытекающая на белую землю. Единорог был настоящим — только он был, только он мог быть настоящим, его горячий дрожащий бок под рукой и щекой Колби.
— Колби, в сторону! — прокричал Джек.
Он держал в руках арбалет Херли, направленный на Колби и единорога. Кончик стрелы трясся в такт сведенным судорогой и дрожавшим от возбуждения мышцам Джека.
Так же ясно, как ясно было белое поле в глазах единорога, Колби знал, что Джек выстрелит. Он знал, что даже если он бросится ему под стрелу, заслоняя своим телом животное, жертва будет совершенно бессмысленна. Джек или Херли застрелит его, перезарядит арбалет и беспрепятственно выстрелит снова.
Единорог хрипел, печально вздыхая, как затухающий огонь. Колби чувствовал, как слабеет его неровное дыхание. Потянувшись через спину к другому боку животного и обернувшись, он заметил свой брошенный арбалет. Он был заряжен и готов к стрельбе.
— Колби… — начал Джек с беспощадной решимостью в голосе.
Он мог бы остановить кровь. И в это застывшее зимой мгновение Колби понял, как остановить кровотечение единорога. Это был акт жертвоприношения. Единственный акт — как единственная мысль или единственный выстрел. Остальные события произойдут уже сами по себе.