Мистики
Шрифт:
— Спасибо за лестную оценку, — развеселился Сарко.
— Вы тут сами разбирайтесь, — сказала Кая. — Я, знаешь ли, тоже не хочу видеть, как какая-то старуха кадрит моего отца. Пойдем, Эрано...
— Удачи вам там, — махнул я рукой.
Перед тем как уйти, я успел ещё услышать, как Нара в красках рассказывает, как они могут вдвоем отправиться в дальние земли, попробовать лучшие блюда всех королевств, набить морды всем встречным мистикам, замутить пару революций и в целом хорошо повеселиться.
Уже дома Кая сказала мне:
— Если отец согласится, это же можно будет приравнять к новому
— С чего бы ему соглашаться? — удивился я.
И ошибся. Сарко, который ещё до эпопеи с богами заявил, что хочет отправиться в путешествие, плюнул на всё и согласился. И да, это был тот ещё катаклизм. Слухи об их великих, забавных и ужасных деяниях до нас не раз доходили.
То, что Сарко вернулся прямо к похоронам, вышло случайно.
Несколько лет назад, согласившись на предложение отправиться «куролесить», он и сам до конца не понимал, почему так ответил. В няньки много о себе возомнившей девице, которой, если смотреть на сухие цифры, больше двух тысяч лет, а по факту, она как была соплячкой, так и осталась, он наниматься не собирался. Думал, присмотрит за ней месяц. Убедится, что оружие божественного уровня, главная угроза для богов, не попадет не в те руки, а дальше… Как-то втянулся. Что вылилось во многие приключения. Как веселые, так и не очень.
Совсем уж свои земли Сарко не забросил. Раз в полгода наведывался, напоминал о себе, проверял, как идут дела, и уходил дальше. От одного города — к другому. Где они с Нарой только не побывали. Империй на этих землях оказалось куда больше трех, и дальше простирались другие народы и королевства, со своей историей и секретами. Которые было так интересно открывать.
А то, что уже через неделю Нара пробралась в постель к Сарко, собираясь воплотить все свои фантазии — тоже сначала воспринималось как досадная обязанность, а после превратилась… Пожалуй, что в легкую влюбленность и симпатию.
Но эта история была совсем о другом.
Как и сказал, Сарко явился за несколько дней до похорон совершенно случайно, не подозревая, что случился новый катаклизм, и его отца вместе с женой и детьми развоплотило. Выжили только Тион, Эмма и сын Сарко, который давно отселился от матери и проводил время при дворе. Эмма выжила, потому что вышла замуж и находилась совсем в другом месте. Тион же с Артеем отправились на охоту. Объявилась стая новых опасных монстров, порождений брешей, и они взялись разобраться с ними.
— Отец, — в кабинет покоев, которые выделили Сарко, вошёл Артей, — ты вернулся.
— Как видишь.
Артей покосился с едва заметной неприязнью на Нару. Ту по прошествии этих трех лет было не узнать. Её тело полностью перестроилось, и сейчас она походила… На Каю. Не в том смысле, что скопировала её внешность, а скорее статями. Слава о том, что их тела имеют общий эйдос детей войны, подтвердился. А то, что до этого тело принадлежало амаранке — ничего не значило. Отличная закалка, склонность к стихии жизни, сила меча — и всё, Нара превратилась в саму себя.
— Что у вас здесь случилось? — спросил Сарко.
Артей рассказал. Шок, неопределенность первых дней, то, что Эмма отказалась от престола и теперь герцогом станет Тион. О чем Сарко уже знал. Пока о нем сообщали,
— А ты чем займешься? — спросил Сарко.
Отношения с сыном у него как-то не сложились. Тот так и не раскрылся. Не пробудил скрытый потенциал. Хотя как посмотреть. Тион, его ровесник, в эти годы успел стать знающим, и Сарко был в курсе, что уже сейчас держит твердой хваткой всё герцогство. Настолько хорош, что интриг соседей ожидать не стоит. Сам с ними разберется. Артей же… Он был полностью предан Тиону, куда больше, чем своему отцу.
— Буду помогать Тиону, — ответил он.
— Ожидаемо… — вздохнул Герцог.
На этом их беседа закончилась. Сын ушёл, остались они вдвоем.
— Что думаешь делать? — спросила Нара.
— Надо уладить один старый вопрос, — задумчиво сказал Герцог. — Подсобишь? Правда, если спалимся, многие здесь на нас обидятся.
— Их проблемы, — пожала плечами Нара.
Её характер за эти годы изменился. Она успела насытиться, приесться примитивными удовольствиями и сейчас на жизнь смотрела несколько иначе. Не как скучающая девица, а как опытная женщина. Правда, высокомерие у неё никуда не делась. В этом она была с Каей схожа.
— Тогда идем, найдем Тиона, — сказал Сарко.
Тион нервничал. Никому этого не показывал, но, как бы это ни звучало в отношении бывшего демона-принца, ничто человеческое ему не было чуждо.
Отчасти это было связано с тем, что все прошлые замыслы развеялись пылью. Играться с людьми, устраивать прорывы? Какой смысл, если людские земли разрывает на части. Демоны и сами теперь вырываются на волю, сея хаос и разрушения. Как будто без них проблем не хватает. Мстить Сарко Тону? Рушить ему жизнь? Так тоже уже не особо интересно. Тион прочно привязал его сына к себе. А тот неожиданно для демона стал хорошим другом. Демону-принцу раньше это понятие в принципе было незнакомо. Сейчас же он знал, что это такое, положиться на кого-то другого. И это было приятно.
Тем не менее Самкарат полностью от своей сущности не отказался. Произошедшая трагедия была устроена им. Тион устранил главное препятствие в виде отца. Герцог бы прожил ещё сотню лет, а наследнику хотелось взять власть в свои руки. Это открывало совсем другие перспективы.
Одна из причин, почему он это сделал, — хотел доказать себе, что он всё ещё демон, а не человек.
Доказал. Но радости от хорошо проделанной работы не испытал. Вместо этого — горечь утраты, сожаление, раскаяние. Чувства, невообразимые для демона. Но абсолютно нормальные для человека.
— Тион! — раздался девичий голос.
Юноша вздрогнул. Ещё одна его мука. Сладкая и опасная, от которой никак не получалось избавиться.
Когда Тион начал испытывать вполне себе конкретные позывы в отношении женского тела, он воспринял это спокойно и даже с энтузиазмом. Будучи наследником герцога, удовлетворить свою похоть не составляло проблем. Что Самкарат и делал. Совершенно не подозревая, что вскоре он встретит ту, которая заставит его волноваться, краснеть, терять дар речи, вести себя глупо и необдуманно. Отец тогда над ним посмеялся и сказал, что это влюбленность.