Митран
Шрифт:
"Зря он встал на твоем пути" - вторит мне шепот.
"Единственный способ выжить, это нанести удар первым".
"Ты делаешь, то что должен".
Мои кровожадные мысли прервало появление Тортона. Признаюсь, когда я его увидел в нашем доме, то испугался и невольно потянулся за ножами.
"Я где-то прокололся?!" - пронеслось в моей голове.
– Доброго вам дня, - обратился ко всем сразу Тортон.
– И тебе доброго дня, - это уже мы.
Я успел подумать о том, принято ли здесь желать доброго дня перед арестом, как
– Лэр Чернов, я пришел за вашей помощью, лэр Орварт болен, а местные лекари не могут ему помочь, говорят, что осталось надеяться только на милость богов. Я прошу вас осмотреть лэра, вы же издалека, и возможно в ваших краях эта болезнь лечится.
Просьба Тортона ввела меня в ступор. Я лэра Орварта вообще-то убить планировал, а не лечить. Он меня лэром назвал?
– А какие симптомы?
– спросил я и сразу же уточнил, поняв, что Тортон не понимает, - то есть на что лэр жалуется, что у него болит?
– Уже второй день сильно болит живот, - ответил Тортон.
"Неужели меня кто-то опередил?" - пронеслось в голове.
– Подожди я возьму вещи, - сказал я Тортону а сам пошел к себе в комнату собирать саквояж. На всякий случай взял с собой набор хирурга, изготовленный кузнецом. Дора сшила мне удобный пенал с держателями для каждого инструмента.
Выйдя во двор я увидел двух осёдланных лошадей.
– Что бы быстрее добраться, - пояснил Тортон.
В доме главы города нас встретила женщина среднего возраста с мелкими чертами лица и с покрасневшими от усталости глазами. Одета скромно, в простое темно-синее платье и белый чепец на голове. Женщина излучала тепло и домашний уют.
– Лэра Орварт, позвольте представить вам лэра Чернова, лекаря, лэр Чернов, перед вами жена лэра Орварта, - представил нас друг другу Тортон.
– Да прибудут с вами боги, лэр Чернов Тортон рассказывал нам, что вы искусный лекарь, - мягким голосом произнесла лэра и устало мне улыбнулась, - пойдемте, я провожу вас к своему мужу.
Тут я заметил двух мужчин, стоящих в некотором отдалении от нас. Первый был пожилым, худощавым, среднего роста, с очень прямой спиной и надменным выражением лица, второй среднего возраста и полноватый, с густыми бровями, которые первыми обращали на себя внимание.
При последних словах лэры, они приблизились к нам и старший начал возмущено выговаривать:
– Лэра Орварт, вы делаете ошибку, этот человек шарлатан!
– Он якшается с чернью, его не следует допускать до благородного лэра!
– вторил ему второй.
– Господа, прошу вас не говорить такие вещи, вы же сами мне сказали, что не можете вылечить моего мужа, а это хоть какой-то шанс, - ответила женщины.
"Кажется это мои коллеги", - подумал я. Вмешиваться в спор я не собирался, поскольку мне было, в общем-то всё равно умрет лэр или нет. Ещё утром я его хотел умертвить собственноручно.
– Лэр Чернов, прошу вас идите за мной, - обратилась женщина ко мне, проигнорировав местных эскулапов.
– Оливия оставь нас, - сказала лэра.
Девушка встала, посмотрела на меня с надеждой и ничего не сказав, вышла из комнаты.
– Я открою окно, мне нужен свет и воздух, а вы пока распорядитесь принести сюда кипяченную воду, мне нужно вымыть руки, - сказал я подходя к окну.
Открыв окно я направился к лежащему на кровати мужчине.
– Добрый день, лэр Орварт, меня пригласили осмотреть вас.
– Добрый день, - ответил лэр морщась от боли.
– Расскажите мне, что у вас болит?
– начал собирать я анамнез.
– Живот очень болит.
Принесли воду. Вымыв руки я приступил к осмотру.
– Повернитесь на левый бок, пожалуйста, - попросил я ощупав живот пациента, - так боль сильнее ощущается или одинаково?
– Больнее!
– прохрипел лэр.
– Когда появилась боль?
– Вчера
– Сегодня боль усилилась?
– Да.
Всё понятно, воспаление аппендицита.
– У вас воспаление отростка слепой кишки, его нужно удалить хирургическим способом. То есть нужно сделать операцию, проникнуть с помощью разреза в брюшную полость, удалить воспаленный отросток и зашить, - объяснил я лэру Орварту.
– О всемилостивые боги!
– вскрикнула жена лэра, с ужасом взирая на меня.
– Если его не вырезать ваш муж умрет, - сказал я ей.
– Вы должны принять решение сегодня, пока светит солнце, завтра боюсь, уже будет поздно, - добил я их.
– Нужно позвать жреца бога солнца?
– спросила лэра.
– Зачем?
– не понял я.
– Вы сказали пока светит солнце.
– Я имею в виду, что для операции нужно много света. В темноте я её делать не буду, отрежу ещё что-нибудь не то, - последнее явно оказалось лишним судя по реакции окружающих.
– Значит так, - прервал я полёт их фантазии, - я еду домой, для операции мне нужно лекарство, которого у меня с собой нет. А вы если надумаете, пошлете за мной Тортона. Да вот ещё что, лэра Орварта не кормить и не поить, можно только пару глотков кипяченой воды дать.
Я шагал по дороге домой и не мог понять, чего я вообще тут вытворяю. То митинги устраиваю, то операцию решаю провести. У меня мозг, что ли при переносе деформировался? Я какого... его лечить собраться? Местные эскулапы что сказали? Это не лечится. Не лечится, значит не лечиться! Я какого... эту операцию придумал? Осмотрел бы пациента, и сказал бы сочувственным голосом, что мне очень жаль, но ваши местные лекари оказались правы, это не лечится. А если он на моём столе умрет? Меня точно здесь четвертуют. И что, мне теперь делать? Лечить, а потом, когда вылечу травить? Точно, деформирован мозг. Интересно это лечится?