Митран
Шрифт:
– Я так понимаю это походная еда воинов?
– спросил Пинк с нескрываемым наслаждением поедая шашлык.
– Угадал, - ответил я пережевывая сочное мясо, - но лакомятся им у нас могут не только воины, можно сказать, национальное блюдо, под водочку особенно хорошо идет.
– добавил я разливая сивуху, а также квас для дамы с детьми по кубкам, - Так выпьем же за то, чтобы наступающий год был лучше предыдущего и все наши мечты исполнились!
– И что исполнится?
– затаив дыхание спросил Рик.
– Конечно исполниться, даже не сомневайся, - улыбнулся я, - всё
– Красивая у вас традиция, - сказал Волт, когда мы уже закусили, - приезжать зимой на берег замерзшей реки, пить водку, закусывать едой воинов и загадывать желания.
– Наряженной елки ещё не хватает, - с ностальгией сказал я, - и Дед Мороза со Снегурочкой, - на последнем слове задумался, но быстро стряхнув оцепенение продолжил, - Да впрочем все это не важно.
– Кто такие Дед Мороз и Снегурочка, это ваши боги?
– спросил Волт.
– Это мечта, Волт, просто детская мечта, - ответил я, - пошлите лучше с горки кататься!
Следующие пару часов были посвящены традиционным русским зимним забавам: быстрому спуску с крутого берега реки, на кожаных шкурах и досках, сопровождаемому криками восторга и радости, толкотней и закидыванием друг друга снежками, а также изготовлением снеговиков разных размеров и видов. Приятно, хотя бы не надолго забыть о неприятностях, освободится от условностей и погрузится в мир детства.
Лежа на льду в форме "звездочки" я смотрел на темнеющий небосвод и думал, что наверно всё сложилось в этом мире для меня не так уж и плохо, я не только остался жив, но и нашел людей, которым я не безразличен. По природе я не был "одиноким волком", мне всегда была нужно находиться в обществе людей, в семье, среди друзей или коллег, одиночества я никогда не любил. Возможно поэтому я рад даже такой специфической компании.
"Псевдосемья и псевдодрузья" - подумав усмехнулся я и закричал:
– Пришло время для чуда!
Поднявшись, достал из кареты заготовленные фейерверки, затем скрепив три гильзы между собой и отнес их на лед. Закрепив конструкцию снегом, поджег фитили и побежал обратно на берег.
– Сейчас рванёт!
– проговорил я с предвкушением, встав рядом со всеми, - Смотрите!
Впрочем, все и так стояли и с интересом смотрели на лед. Рванула первая! Тысячи белых и желтых искр с грохотом устремились ввысь, освещая окрестности, затем рванула вторая и сразу же третья. Новогодняя ночь украсилась фонтанирующими и разрывающимися на высоте частичками света, криками вспугнутых птиц и людей. Правда, восторженных из них было всего три - мой и мальчишек. Обе наши дамы от страха буквально вжались в меня с двух сторон, спрятав лица в моем тулупе и закрыв уши ладонями. Наемники с ошеломленным видом взирали на светопреставление, наверняка, перевернувшее их мировоззрение.
– Что это?
– сглотнув, спросил Волт.
– Волшебство!
– прокричали дети.
– Фейерверк! Новогодний фейерверк!
– гордо ответил я, упиваясь своей крутостью.
– Красиво, - тихо проговорил Стас, - никогда такого не видел.
– А зачем он?
– удивленно спросил Грум.
– Как зачем? Для красоты, для праздника, чтобы всем радостно было, -
Интерлюдия
Возвращаясь в город Пинк обдумывал ситуацию, в которую угодил. Главный жрец приказал следить за чужеземцем и докладывать ему о событиях связанных с Виктором, показавшихся ему необычными. Но с этим чужеземным лэром всё было необычно, он постоянно его удивлял, то новое мощное оружие, то открывшийся талант театрального писаки, то какая-то партизанская тактика, то разговаривающая птица, а теперь этот фейерверк.
"Кто этот человек?" - думал Пинк.
Виктор ему не то что не нравился, а настораживал, что ли, своей непредсказуемостью, было неизвестно, что он может выкинуть в следующий момент. Чужеземец не был плохим человеком, об этом свидетельствовала и его жизнь в Модире и его отношение к простым людям, к крестьянской семье, которую он по неизвестной никому причине взял под свою опеку. Данное поведение не было характерно для здешних лэров. Не один из известных ему лэров не сядет за один стол с крестьянами и уж точно не будет заниматься обучением их детей. А он не только сам учит, как он говорит, математике, но и нанял в городе учителя и платил за обучение по сути чужих ему людей большие деньги.
Из-за этого его странного для благородного поведения можно было конечно заподозрить, что Виктор никакой не лэр, но этому выводу противоречит всё остальное. Определенно он имеет хорошее образование, недоступное простолюдинам, его знания заинтересовали даже жрецов. А то что он на равных держится с княжичем не заметили наверное только слепые. А его отношение к деньгам? Так ведут себя только те, кто никогда не испытывали голод и нужду. Еще тогда в гробнице Пинк заметил, что Виктора больше интересуют узоры выполненные на крышке гроба, чем драгоценности мертвых. Нет драгоценности он тоже рассматривал с интересом, но вот именно только с интересом, не более, ни какой алчности в его глазах он не увидел, да и восторга большого там тоже не было. Как-будто он видел и получше.
Вся проблема была в том, что он не хотел шпионить за Виктором, всё это отдавало каким-то душком. Они же вроде как друзья. Пинк разумеется не обманывался на сей счет, слишком уж они были разными. Но ведь Виктор ему доверяет, а он что в ответ, обманет, предаст? Впрочем, если не он доложит, то это сделает кто-нибудь другой. Ведь кто-то из них рассказал жрецу о Чертере.
"Интересно кто этот тайный осведомитель?
– подумал Пинк и глаза его опасно сузились, - Волт? Вряд ли. Грум? Кит? Стас? А может Рик?
Пинк в задумчивости потеребил бороду, но затем отложив этот вопрос на потом, продолжил рассуждать.
"Кроме того, если за Виктором не следить, то он такого может тут натворить!" Когда он рассказывал о чужеземце главному жрецу он не кривил душой, он действительно считал его опасным, опасным для всех их, никто ведь не знает, какими знаниями он ещё обладает.
Но вот что Пинк знал точно, так это то, что чужеземец хочет вернуться домой, очень хочет и ради этого он пойдет на всё. Так может не мешать ему? Пусть уходит и унесет с собой проблемы. Митрану не нужны потрясения.