Митридат
Шрифт:
Лаодика поцеловала сына в щеку, пожелав ему удачи. Сын торопливо обнял мать, на краткий миг прижав ее к себе. Он шепнул, что будет думать о ней постоянно.
– Хочу в это верить,- негромко сказала царица, заглянув сыну в глаза. После чего Лаодика направилась к своей свите, застывшей на ступенях дворца.
Митридат поспешил к своему коню, которого держал под уздцы царский конюх.
В отряде, сопровождавшем Митридата и его сестру, было триста всадников. Почти все они были воинами Багофана. Половину из них
Кроме вооруженных телохранителей и их предводителей за Митридатом следовали также царские слуги, на попечении которых находились двадцать мулов, навьюченных всем необходимым в дороге. Стояли теплые дни ранней осени.
В селениях, через которые проходил отряд Митридата, крестьяне давили виноград, веяли убранную пшеницу и овес, были заняты сбором плодов. Повсюду люди с любопытством взирали на молодого царя, показывали его детям; девушки по местному обычаю подносили Митридату воду и хлеб.
На пятый день пути взору открылся воинский стан на берегу реки. Вдалеке, на желтом горном утесе, высились стены и башни Амасии. Туда вела узкая дорога, петляя по склонам холмов. Долину окружали горы, поросшие лесом. За ближними горными кручами возвышались исполинские хребты, изрезанные трещинами, с изумрудными пятнами дальних горных лугов. Еще дальше вздымались заснеженные вершины конусообразных пиков, похожие на шлемы армян и каппадокийцев.
Митридат въехал в лагерь при звуках длинных персидских трубкарнаев.
Для него на небольшом возвышении был поставлен пурпурный шатер, перед которым стояли воткнутые древками в землю знамена понтийского войска.
Митридат спешился у шатра.
К нему приблизилась большая группа военачальников. Впереди шел Сузамитра в персидских шароварах и длинном плаще.
– Царю понтийскому привет!- улыбаясь, воскликнул Сузамитра.
– Привет и тебе от царя понтийского,- с улыбкой ответил Митридат.
Они со смехом обнялись и долго тискали друг друга в объятиях.
Затем Митридат увидел братьев Фраду и Артаксара. Узнал и своих царственных родственников, которые пришли к нему весной вместе с Сузамитрой.
Военачальники приветствовали его по персидскому обычаю поклоном, прижимая правую руку к груди, левую- к устам.
От Сузамитры Митридат узнал, что Тирибаз также находится в стане.
– Где же он?- тормошил Сузамитру Митридат.- Почему не пришел встретить меня? Он не болен?
– Здоров,- с усмешкой ответил Сузамитра.- А почему не пришел?.. Занят, только и всего.
– Чем же он занят?- спросил Митридат.
– Играет в кости с Моаферном и Сисиной,- ответил Сузамитра и засмеялся.
Вместе с ним засмеялись Фрада и Артаксар.
– Так эти два плута тоже здесь?- не скрывая радости, вос кликнул Митридат.- Ну, так я сам к ним приду, если они такие занятые! Веди
Видя, что Митридат направляется куда-то в сопровождении трех молодых военачальников, Статира окликнула его:
– Куда ты, Митридат?- Она стояла возле коня, растирая затекшие после долгой езды ноги.
– Жди меня в шатре,- отозвался Митридат, обернувшись на ходу.- Я скоро вернусь!
Там, куда Сузамитра привел Митридата, действительно шла игра в кости. При виде царя игроки, все трое, вскочили на ноги. Не обращая внимания на царскую диадему, Тирибаз, Сисина и Моаферн поочередно сжимали Митридата в крепких объятиях, трясли его со смехом и радостными восклицаниями.
Тирибаз от волнения слегка заикался. У Моаферна на глазах блестели слезы. Сисина хлопал своего бывшего воспитанника по плечу, то и дело повторяя восторженным голосом:
– Каков стал, а!.. Нет, вы поглядите, друзья, каков он стал!.. Сузамитра, не желая мешать душевным излияниям дорогих Митридату людей, незаметно покинул шатер, где все это происходило. Он вместе с Фрадой и Артаксаром стоял у коновязи, дожидаясь, пока находившиеся в шатре наговорятся, изольют друг другу переполняющие их бурные чувства.
Солнце, окутанное прозрачной дымкой облаков, медленно клонилось к закату, окрасив небо над дальними горами в розоватый цвет.
В шатре остро пахло овчинами и прогорклым оливковым маслом из горящего светильника.
Два человека сидели на подушках, поджав под себя ноги: Тирибаз и Митридат.
Они остались наедине после шумного торжества в царском шатре, после всех церемоний и пира, на котором присутствовали все военачальники понтийского войска и приближенные Митридата. На пиру не было только Тирибаза, Моаферна и Сисины. Эти трое держались с непонятной осторожностью, словно опасались чего-то.
– Для Багофана и Мнаситея мы по-прежнему остаемся разбойниками, заслуживающими казни,- объяснял Митридату свое поведение Тирибаз.- Хоть мы и состоим на царской службе, нас это вряд ли спасет от козней Мнаситея и мстительности Багофана.
К тому же в стане крутится немало соглядатаев Гергиса. За кем они следят? За нами, вот за кем. Не доверяю я всем этим улыбающимся лицам, кинжал можно всадить и с улыбкой на устах.
Митридат слушал Тирибаза, чуть заметно кивая головой: его друг и воспитатель нисколько не изменился, все так же бдителен.
– Ты доверяешь Сузамитре?- спросил Митридат. Тирибаз кивнул.
– Ему доверяю и многим в его окружении, но не всем. Сузамитра приблизил к себе немало случайных людей, став аспаэштаром. А случайные люди, Митридат, часто появляются совсем не случайно,- многозначительно заметил Тирибаз. Он тут же перевел разговор на другое.