Мкад
Шрифт:
Наконец Настя отпустила Фыфа. Тот лежал на земле красный от смущения, но с блаженной улыбкой, аж глазные щупальца от удовольствия шевелились.
— Ну хватит с тебя, воин, — произнесла Настя, утирая губы рукавом. — Слюни распустил до пупа. Хотя победителю можно.
— Что это… было? — пролепетал полностью счастливый Фыф.
— Пары горючей смеси, которую мы поджигаем, когда поражаем врагов огнем, — пояснила кио. — Проще говоря, пары алкоголя. На несовершенных мутов вроде тебя действует одинаково: вызывает временный прилив сил и чувство эйфории.
Насчет прилива сил Фыф готов был поспорить, а
Сквозь счастливую розовую пелену, маячившую перед глазом, Фыф разглядел подошедшего Грока. Замечательный военный прикид вождя клана Рарров был разорван в нескольких местах и почти весь заляпан кровью. В правой лапе Грок держал свой пулемет с торчащим обрывком пустой ленты. Судя по окровавленным волосам, облепившим ДШК, как только патроны закончились, Грок схватил пулемет за ствол и принялся орудовать им заместо дубины. Правда, после этого массивную железяку вряд ли можно было использовать как огнестрельное оружие — глубокие вмятины на пулемете свидетельствовали о том, что теперь это всего лишь тяжелая стальная дубина и не более того.
— Все рравно патрронов нет, — прорычал Грок, перехватив взгляд шама. И неожиданно ухмыльнулся. — А чего это вы тут делали? Фыф какой-то пррибалдевший…
— Лечились, — отрезала Настя. — После боя силы восстанавливали.
— Я б тоже не прррочь восстановиться, — еще шире ухмыльнулся Грок, скользнув взглядом по высокой груди Насти.
И тут Фыф почувствовал, что еще немного — и он не сможет сдерживаться. Мозг Грока был словно на ладони, только протянуть невидимую ниточку мысли, и вождь Рарров навсегда забудет, как пялиться на красавицу-кио.
Это было удивительно. Причем настолько, что Фыф, действительно поплывший то ли от спиртовых паров, то ли от поцелуя Насти, то ли от того и от другого вместе, пришел в себя окончательно.
«Вот это номер, — смущенно подумал он, невольно отводя взгляд в сторону. — Она же не моего племени. И вообще неясно, как у них всё там устроено… ну, в смысле размножения…»
— Восстановиться ему. Перебьешься, — проворчала Настя, с усилием застегивая ворот видавшего виды камуфляжа, который она носила еще с тех времен, как по приказу Кулагина ушла из Башни Мозга искать Снайпера. — Между прочим, мог бы Фыфа поблагодарить. Это он твою стрелу прямо в воздухе развалил на атомы.
— Стррелу? — удивленно переспросил Грок. Поднес грязную лапу к затылку, почесался глубокомысленно. — То-то я думаю, то ль стрррелял плешивый, то ль мне померрещилось. Ну, дрруг, считай, что я перрред тобой в долгу…
Фыфу излияния Грока сейчас были совсем не в кассу. У него из всех эмоций осталось одно-единственное желание: добраться как-нибудь до своих нар и завалиться спать. И чтоб не будили, пока не выспится…
Наконец Настя справилась с верхней пуговицей, которую она не имела привычки застегивать. После чего подняла глаза на Грока и кивнула на восточную стену.
— Что там?
— Кррарги потерряли четверррть своей оррды, отошли, стали лагеррем на ночь, — лаконично поведал вождь Рарров. — Думаю,
— Подавятся, — коротко бросила Настя, однако Фыф уловил некоторую неуверенность в ее голосе.
— Твоими, наверрно, да, — пожал плечами Грок. — У кио кости несъедобные. А наши, думаю, они все же завтрра погрррызут ближе к обеду. У них воинов еще паррра сотен, а у нас четырре десятка осталось.
— С противоположной стены крепости спуститься и свалить не вариант? — на всякий случай поинтересовалась Настя.
Грок покачал головой.
— Я смотрррел. Их посты ррасставлены по всему перриметрру.
Словно в подтверждение его слов из-за стены раздалось знакомое до оскомины:
— Не надоело?
И покатилось в сгущающейся темноте, словно невидимая петля затягиваясь вокруг тюремного замка.
— Не надоело?.. Не надоело?.. Не надоело?..
— Кланы ррразные, а система оповещений одна, — хмыкнул Грок. — Один же наррод. Эх, объединиться бы! Это ж какая сила была б… Ну ладно, сейчас посты на стенах ррраставлю — и спать, чего и вам желаю. Завтрра будет тррудный день.
И ушел, помахивая своим пулеметом, словно легкой тросточкой.
«Здоровые они, — с легкой завистью подумал Фыф. — Мне б их здоровье».
А вслух спросил то, что с некоторых пор не давало покоя:
— Ты… откуда знаешь? Про то, что думал тот… с топором? И про стрелу?
Настя оторвала взгляд от мощной спины Грока, шагнула к Фыфу, наклонилась. Ее огромные глазищи оказались вровень с его глазом.
— Помнишь, как ты мне лоботомию делал? — негромко произнесла кио. — И сказал, что я с тех пор почти что обычной бабой стала, если не считать танталового скелета, огня и штыков в руках? Так нет, шам. Помимо этого я научилась видеть то, что видишь ты. И чувствовать то, что ты чувствуешь.
— Всегда? — прошептал Фыф.
Он вдруг понял, что мгновенно протрезвел. И горло перехватило, дышать трудно стало. И голова слегка закружилась. От кио пахло как-то одуряюще сладко. Не потом, как от животного, мутанта или человека. А по-другому. Похожий запах источают молодые побеги шагай-дерева, которые запахом привлекают к себе маленьких зверюшек, чтобы схватить и сожрать…
Кио усмехнулась.
— Нет. Только когда рядом нахожусь. Знаешь, иногда мне кажется, что ты меня боишься. Жаль, что я не могу читать твои мысли, как ты мои. Только то, что ты чувствуешь, здесь…
Она положила маленькую, сильную ладонь на свой лоб.
— И здесь, — добавила она, прикладывая руку к левой груди, упругость и объем которой не скрывал, а лишь подчеркивал вытертый камуфляж.
— Ух… — выдохнул Фыф. И добавил, чтоб что-то сказать: — Прям как в любовных романах, которых в ОКНе целая библиотека была…
— Дурак, — холодно пожала плечами Настя. — Я ему о своих способностях, а он мне за любовь. До своей кельи сам доплетешься?
И, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла к тюремному корпусу, в котором у нее тоже имелась своя отдельная камера с дверью и ключом. Где Настя нашла камерный ключ к старинной двери — загадка. Многие молодые нео облизывались на запертую дверь, но вломиться к кио никто не решался. Получить огнем в морду или танталовым штыком в зубы дураков не было.