Младший брат
Шрифт:
Вера приласкала мальчика и, подавив волновавшие ее чувства, заставила себя весело разговаривать с ним о предстоявшей ему перемене жизни.
Через несколько дней он ушел от нее рано утром, гордясь и радуясь своим новым званием школьника и весело обещая за обедом подробно рассказать ей обо всем, что будет делаться в школе. Она проводила его грустными глазами и осталась одна. Да, она чувствовала себя одинокой,
«Голубчик, Верочка, — писала молодая женщина, — приезжай ко мне, как можно скорей: мой Павля все пищит, я не знаю, что с ним, ты умеешь ходить за маленькими детьми, a я только плачу над ним».
Подобные письма Вера получала довольно часто в последнее время: три месяца тому назад y Евгении Андреевны родился сын, и она в отношении к малютке была также беспомощна, как и относительно всего в жизни. Много раз приходилось Вере ездить и нянчиться с ребенком, утешать молодую мать, но никогда не делала она этого так охотно, как теперь.
«Кажется, вместо одного питомца, y меня является другой, — с грустной улыбкой прошептала она, прочитав письмо, — конечно, он никогда не заменит мне Петю, но я могу полюбить и его. Надобно помочь бедной Жени!»
И она поехала к сестре. Она сумела
— Ах, Вера, как ты славно умеешь с ним возиться, — вскричала Жени: — ты должна непременно учить меня, помогать мне; я уверена, что без тебя уморю Павлю: я такая глупая.
— Я буду помогать тебе, — обещала Вера.
И вот y нее явилось новое дело, новая забота, которая могла всецело наполнить те часы, которые она проводила одна без Пети.
— Вера, — сказал несколько дней спустя Дмитрий Андреевич: — я пришел сделать тебе одно предложение: не возьмешься ли ты давать уроки в нашей школе? Ты так хорошо подготовила Петю по русскому языку, что тебе вероятно, нетрудно будет вести этот класс, и таким образом ты все-таки останешься учительницей твоего воспитанника. Согласна?
— Я с радостью согласилась бы на это, — отвечала Вера, то краснея, то бледнея от волнения, — но я право боюсь…
— Чего же тебе бояться? Ты так славно учила Петю, ты отлично можешь заниматься с детьми — попробуй?
Вера, конечно, с радостью согласилась на это. Да и как ей было не радоваться? Учить в той школе, где учился ее Петя, познакомиться с его учителями и товарищами, лично следить и за его занятиями, и за его отношениями к сверстникам — она и не мечтала ни о чем подобном!
«А, ведь, право, я очень счастлива, — думала она в этот вечер, ложась спать: — Петя меня очень, очень любит, да и другие также любят и уважают меня; я могу трудиться и приносить пользу, могу заниматься делом, которое мне по душе; не беда, что я некрасива, старообразна, горбата, — никто, кажется, и внимания на это не обращает. Если бы маменька была жива, она не называла бы меня, как бывало прежде, «бедняжкой». И как это случилось?…» — Она задумалась. «Да, — мысленно проговорила она, — этой переменой, какая произошла но мне, тем самым, что из несчастного ребенка я стала счастливой женщиной, я обязана Пете, моему дорогому Пете; я была несчастна, потому что не любила никого, кроме себя; когда я полюбила его, я привыкла меньше думать о себе, больше заботиться о других, и другие стали хорошо относиться ко мне…»