Младший наследник. Том 2
Шрифт:
— О, госпожа, совсем немного…
— Сколько?
— Ну, всего восемьсот тысяч. Не так уж и много, да?
Мария нахмурилась. Я заинтересованно пытался понять, о чём шла речь. Торгуются? Ну и пускай — я за долг уже заранее расплатился, мне уже ничего не страшно.
— Восемьсот так восемьсот, — вдруг покорно сказала Вяземская. — Чёрт с вами, цену ещё сбивать.
Китаец радостно потёр
— Благодарю за щедрость, госпожа!
Мы расплатились — не наличными, а этими переводами через электронику, принцип работы которых я до сих пор не понимал. Сосуд был замотан в тряпку и передан охране — конечно же, никто для нас его не упаковал, потому что хозяин магазина считал, что раз уж он достал товар на продажу, то больше нечего и думать: так сойдёт.
Вскоре мы ушли с рынка, и сосуд был погружен в багажник машины. Мария достала телефон, чтобы позвонить Ву Цюань — потребовалась всего пара минут, чтобы выяснить, что живёт женщина близ «Бархатной розы». И, конечно же, она с нетерпением нас ждёт. Конечно, такие деньги сами прибежали в руки!
Мы с нетерпением выехали в сторону борделя, предвкушая, что вот-вот со всем разберёмся. Правда, пробки настигли нас и в этот раз, да ещё и в пять раз хуже, чем прежде. До дома Ву Цюань мы добрались через целых три часа — три ужасных часа бесконечного сидения в машине.
И зачем людям столько транспорта?
Наконец мы остановились у старенького здания с обшарпанными стенами. Мария снова позвонила Ву Цюань, и та встретила нас у дверей.
— Наконец-то, наконец-то! Я так вас ждала, — протянула она медово-сладким голосом. — Ну и где же сосуд?
Мария поманила китаянку к багажнику, одновременно с этим давая знак Прохору его открыть. Женщина развернула ткань, как только завидела проблеск металла под ней, и удовлетворённо кивнула.
— Отличный выбор, госпожа. Такой сосуд гораздо удобнее прочих, — промурлыкала она.
Мария скрестила руки на груди и наклонилась ко мне:
— Она сказала, что этот сосуд лучше других. А там и выбора особого не было — я просто взяла тот, что покрупнее.
Я пожал плечами. Кто знает, может, от размера что-то зависит?
— Госпожа Мария, давайте всё обсудим, — позвала Марию Ву Цюань, и девушка двинулась к ней, слегка хмурясь.
Да уж, морщины у неё появятся задолго до старости.
Я встал чуть поодаль и зевнул. Всё равно ничего не понимаю, так хоть стоять над душой не буду. В поле зрения охранников я остался — вон, один из безымянной троицы поглядывает на меня.
И охране проблем не доставлю, и сам не пропаду — неплохо же?
Со скуки я принялся осматривать улицу. Местечко такое же неприглядное, как и многие города, которые мне доводилось видеть — дома старые, ремонта лет пятьдесят не было, дорога вся в ямах, да ещё и воняет: то ли нечистотами, то ли тухлятиной, не разберёшь.
Ещё и девушка какая-то стоит, смотрит волком, будто в глотку вцепиться хочет…
Стоп, девушка?
А собой хороша: высокая, стройная, с аккуратным макияжем — глаза у неё большие, но не такие оленьи, как у Минори, да и сама по себе эта незнакомка несколько тоньше и угловатее, хоть слегка на неё и смахивает. Может, дело в платье-халате? Или в длинных чёрных волосах, струящихся по спине?
Нет, тут типы красоты разные. Минори очень домашняя, и красота у неё уютная, а эта…
Ну, скорее проститутка. Да и чего гадать? Откуда в этом районе взяться девушкам другой профессии, да с такой-то внешностью?
Глава 7
Коротко о главе:
Мёбиус:…фу! Я слабый.
Я посмотрел на бездействующую охрану и снова переглянулся с девушкой. Чего она так смотрит, в самом деле? Кто угодно на её месте нацелился бы на солидных и высоких мужчин в костюмах. Я похож на доступного клиента?
Когда наши взгляды встретились, девушка растянула свои ярко-красные губы в улыбке. Её глаза были слегка прищурены, и она смотрела на меня с таким выражением, будто, заметив её интерес, я сам должен к ней прибежать.
Стоит признать, что мало какой восемнадцатилетний мальчик не сделал бы этого — особенно кто-нибудь вроде Сабуро, никогда не пользовавшегося интересом у женщин. С чего бы ему? Нелегко быть болезненным ребёнком и проводить всю жизнь взаперти.
Если смотреть на меня со страстным выражением, но какой-то жуткой, неявной жестокостью в глазах — её стратегия привлечения клиентов, то она определённо не справляется. Да тут наверняка борделей понатыкано больше, чем любых других заведений — туда бы и устроилась, чтобы людей на улице не смущать. Обряди её в чёрный плащ с капюшоном, чтобы только глаза и было видно, да поставь в тёмную подворотню — выйдет вылитая вампирша.
Интересно, как скоро она поймёт, что это гиблое дело? Кажется, она уже начала раздражаться — я могу заметить это по тому, как она слегка сжала челюсть и царапнула руку одним из своих длинных алых ногтей.
Иногда вызывать у других людей раздражение — очень расслабляющее занятие.
Наконец девушка решилась — она медленно пошла в мою сторону, тихо цокая каблуками. Те были настолько острыми, что даже походили на пару шипов; украдкой я подумал, что не хотел бы, чтобы кто-то в такой обуви наступил мне на ногу.
Она шла медленно, и к тому времени, как нас разделяло не больше метра, прошло секунд тридцать. Я выжидающе глянул на девушку. Та открыла рот — теперь я мог рассмотреть, что на ней было столько косметики, что она слегка сыпалась от движений, хотя её щеки и не казались особенно яркими, — и заговорила:
— Господин, не хотите ли уединиться?
Я пожал плечами.
— Извините, я не говорю по-китайски.
Это была одна из первых фраз, которые я выучил. Произношение пока хромало, но особых успехов за день я от себя и не ждал.