Младший сын князя. Том 10
Шрифт:
— Император в ближайшие дни проведёт собрание с самыми лояльными ему главами родов, — сказал он, сидя в кресле в своём кабинете. — Ты мне понадобишься. Будь к этому готов.
— Да, отец, — я прекрасно понял, на что намекает отец.
Похоже, скоро мы наведаемся в гости к «Последнему дню» и «Кровавому культу». Это опять риск, но сейчас без него никуда. Чем быстрее это случится, тем меньше шансов, что война затянется. А там, глядишь, я заживу спокойной жизнью. Когда-нибудь.
В то время как Евгений готовился к полёту в Японскую империю,
Первым, кто пришёл на собрание, был князь Дмитрий Львов, его старый друг. Более тридцати лет прошло с момента, как он помог занять ему место императора, а он взамен одарил Львовых властью и княжеским титулом. Более преданного человека было трудно найти.
Правда, его самой главной проблемой оставался характер — если ему что-то не нравилось, он всегда заявлял это во всеуслышание. И судя по выражению его лица, сегодня это опять повторится.
Алексею Романову захотелось вздохнуть, но титул заставлял его держать эмоции внутри. Львов был в своём праве. Будучи императором, он запретил другу нанести ответный удар по родам, что уже считалось другими аристократами за слабость.
Сам же император, несмотря на всё влияние, не смог своевременно задавить взбунтовавшихся аристократов. Выбор стоял между полным уничтожением рода и постепенным нахождением химер и их ликвидации. Правильного решения в данной ситуации не существовало.
В долгосрочной перспективе, когда правда о перевёртышах откроется всему миру, уничтожать рода будет фатальной ошибкой. Аристократы будут недовольны, начнутся волнения, и это приведёт к гражданской войне. К тому, чего добивается «Последний день».
В краткосрочной перспективе выходит, что Его Императорское Величество закрывает глаза на нападение Львовых, и запрещает им атаковать в ответ. В светском обществе даже гуляют сплетни, что Львовых записали в опальный род, иначе как понять такое поведение императора?
Сплошная головная боль, к которой не привыкать правителю. Не всегда получается принять верное решение, и всем никогда не угодишь.
На собрание также должны были прийти главы других родов. Елецкие, Рязанские, Друцкие, Смирновы — этим родам Романов доверял больше всего. Они с давних времён служат императорской семье.
Особенно Елецкие и Рязанские — члены этих родов чаще всего становились полководцами и генералами его армии, а порой даже военными советниками. Не пригласить их было бы ошибкой.
Сил этих пяти родов должно хватить, чтобы осуществить задуманное. Только вот судя по взгляду Львова, у него были свои планы.
— Не надо на меня так смотреть, — повелительным тоном произнёс Алексей Романов. Таким, каким полагается разговаривать со слугами любому правителю. — Остальные появятся через час. Если тебе есть что сказать, говори сейчас.
— Что ты планируешь делать? — бесцеремонно поднялся с колен и произнёс глава рода Львовых, наплевав на этикет и присутствие императора. Только ему дозволялось так себя вести.
— Ты и так знаешь ситуацию. Мы в ужасном положении. У наших соседей ситуация и того хуже. Дело
— Войны слишком мало.
— Дмитрий, — Алексей Романов кинул уставший взгляд на своего друга. Благо он знал, как найти к нему подход. — Прекрати. Тебе не двадцать, чтобы я мог закрывать глаза на недостойное поведение. Преклони колено. Ты в тронном зале, а не со мной на пиру. Я прошу тебя об этом как друга, а не как правитель.
— В таком случае выслушай меня. Я прошу тебя об этом, как друга, — только в этот раз Львов оказался даже более напорист, чем обычно. Немного подумав, император кивнул, и Дмитрий продолжил: — «Последний день» убили мою дочь и заменили двух моих детей химерами. Им этого показалось мало, и они напали на родовое поместье, убив множество моих слуг. Они заменили глав родов перевёртышами, и теперь те штурмуют мои предприятия. Они убивают моих детей. Скажи, сколько ещё я должен ждать и терпеть? Сколько моих людей и детей должны умереть, чтобы мы ударили в ответ?
— Я соболезную твоей потере. Отчасти поэтому я собираюсь объявить им войну, — всё с такой же интонацией произнёс Романов. — Погибшие должны быть отомщены. И это касается твоих детей.
— Война — дело затяжное. Мы можем днями, неделями, месяцами ничего не предпринимать. Война — это просто слово. Уж не нам ли с тобой знать, что это такое, — Дмитрий Львов окинул взглядом Его Императорское Величество. — Моё терпение давно лопнуло. Я и так закрыл на многое глаза. Сколько мой род должен безвозмездно помогать остальным? Неужели после того, что мы сделали, этого всё равно недостаточно?
Между императором и главой Львовых повисло напряженное молчание. Будто этого мало, император выпустил свою ауру, открыто этим говоря, что Дмитрий Львов переходит границы.
Только последнего это совсем не волновало. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Он продолжил гордо стоять перед императором, смотря тому прямо в глаза. Алексей Романов прекрасно понял, что его друг не намерен отступать.
— Хочешь сказать, что мой род не помогал безвозмездно Львовым? — сохраняя самообладание, спросил император.
Сейчас его друг ходил по грани. Хорошо хоть он это говорил наедине. В присутствии других родов эти слова считались бы не иначе как изменой. А убивать друга и по совместительству сильнейшего пироманта в его стране — удовольствие не из приятных.
«И о чём он только думает?» — промелькнула в голове мысль у императора.
— Не надо переворачивать мои слова с ног на голову. Мой род первым обнаружил перевёртышей и создал устройство, способное их обнаруживать. Мой сын, рискуя собой, спас сотни жизней других аристократов. А взамен что? Нам запрещают дать достойный отпор тем, кто нас атакует. И плевать, что это перевёртыши, — воздух вокруг Дмитрия становился всё горячее и горячее. — Что взамен мы получили? Нас заранее записывают в опальный род. Такую награду мы заслужили? Скажи, как мне преклонить колено, если ты не хочешь считаться с моим родом? У тебя враг разгуливает в столице как у себя дома. Поэтому, может, для начала выслушаешь мою просьбу?